Светик — моя двоюродная сестра. Продолжение

чойнбойе! дБООБС ТБУУЩМЛБ ТБУУЮЙФБОБ ОБ ЧЪТПУМХА БХДЙФПТЙА! тБУУЛБЪЩ, РХВМЙЛХЕНЩЕ Ч ТБУУЩМЛЕ, НПЗХФ УПДЕТЦБФШ ПРЙУБОЙЕ УГЕО УЕЛУБ, Б ФБЛЦЕ ОЕГЕОЪХТОЩЕ ЧЩТБЦЕОЙС. рПЬФПНХ, ЕУМЙ чБН ОЕ ЙУРПМОЙМПУШ 18 МЕФ, ЙМЙ чЩ ОЕ РТЙЕНМЙФЕ РП ФЕН ЙМЙ ЙОЩН РТЙЮЙОБН ПРЙУБОЙЕ УГЕО УЕЛУБ, ФП ХВЕДЙФЕМШОП РТПУЙН ЧПЪДЕТЦБФШУС ПФ ЮФЕОЙС ТБУУЩМЛЙ! нБТЙОЛБ
лБФЕЗПТЙС: йОГЕУФ
бЧФПТ: н. уЕТЗЕЕЧ

ФПМЙЛ УЙМШОП ВПСМУС РТЙИПДБ ТПДЙФЕМЕК. пО ДХНБМ П ФПН, ЮФП ВХДЕФ, ЕУМЙ нБТЙОЛБ ТЕЫЙФ ТБУУЛБЪБФШ ТПДЙФЕМСН П УМХЮЙЧЫЕНУС.
уЕЗПДОС, РПЙЗТБЧ У ТЕВСФБНЙ РПУМЕ ЫЛПМЩ Ч ЖХФВПМ Й, РТЙДС ДПНПК, фПМЙЛ ТЕЫЙМ РПУНПФТЕФШ ФЕМЕЧЙЪПТ, ОП ОЕ ОБЫЕМ РХМШФ ХРТБЧМЕОЙС. фПЗДБ Ч РПЙУЛБИ РХМШФБ ПО ЪБЫЕМ Ч УРБМШОА УЕУФТЩ. уЕУФТБ РТЙЫМБ ЙЪ ЫЛПМЩ ТБОШЫЕ Й, ЮЙФБС ЛОЙЗХ, ЪБУОХМБ. пОБ МЕЦБМБ ОБ ЛТПЧБФЙ, ПДЕФБС Ч МЕЗЛЙК ИБМБФЙЛ. рПМЩ ИБМБФЙЛБ ТБЪПЫМЙУШ Ч УФПТПОЩ. фПМЙЛ РПДПЫЕМ ВМЙЦЕ. пДОБ ОПЗБ нБТЙОЛЙ ВЩМБ УПЗОХФБ Ч ЛПМЕОЕ Й, ЮЕТЕЪ ОЕРМПФОП РТЙМЕЗБАЭЙЕ Л ФЕМХ ФТХУЙЛЙ, фПМЙЛ ХЧЙДЕМ ЮБУФШ ЕЕ ЛЙУЛЙ.
фПМЙЛ Й нБТЙОЛБ ВЩМЙ РПЗПДЛЙ. еНХ ВЩМП 15, Б нБТЙОЛЕ 14. лПЗДБ ПОЙ ВЩМЙ НБМЕОШЛЙЕ, фПМЙЛ ЧЙДЕМ ЙОПЗДБ ЕЕ ЗПМХА, ОП ФПЗДБ ЬФП ВЩМП ЕНХ ОЕ УМЙЫЛПН ЙОФЕТЕУОП.
рПЪЦЕ нБТЙОЛБ УФБМБ УФЕУОСФШУС РПДТПУЫЕЗП ВТБФБ Й, Ч УЧПЙ 15 МЕФ, УЙМШОП УЕЛУХБМШОП ПЪБВПФЙЧЫЙУШ, ЕНХ ОЙЛБЛ ОЕ ХДБЧБМПУШ РПУНПФТЕФШ ОБ ЗПМПЕ ЦЕОУЛПЕ ФЕМП. пО РТЙУЕМ ОБД УРСЭЕК УЕУФТПК Й ПЮЕОШ ПУФПТПЦОП ПФПДЧЙОХМ Ч УФПТПОХ ОЙЦОАА ЮБУФШ ФТХУЙЛПЧ. фЕРЕТШ фПМЙЛ ЧЙДЕМ ЧУЕ, ЮФП ДП ЬФПЗП УЛТЩЧБМЙ ФТХУЩ. мПВПЛ нБТЙОЛЙ ВЩМ РПЛТЩФ МЕЗЛЙН РХЫЛПН УЧЕФМЩИ ЧПМПУ, Б ДБМШЫЕ ЫМЙ ДЧЕ РМПФОП РТЙМЕЗБАЭЙЕ ДТХЗ Л ДТХЗХ УЛМБДЛЙ УТБНОЩИ ЗХВПЛ.
дЧБ НЕУСГБ ОБЪБД ДТХЗ чЙФШЛБ РПЛБЪЩЧБМ фПМЙЛХ РПТОПЗТБЖЙЮЕУЛЙК ЦХТОБМ, Ч ЛПФПТПН ДЧЕ ДЕЧЙГЩ Ч ТБЪОЩИ РПЪБИ ФТПЗБМЙ, МЙЪБМЙ Й ЪБУПЧЩЧБМЙ Ч УЧПЙ ЧМБЗБМЙЭБ ЙУЛХУУФЧЕООЩЕ ЮМЕОЩ. фТПЗБМЙ ПОЙ ДТХЗ Х ДТХЗБ ФПТЮБЭЙК ЧОЙЪХ МПВЛБ ВХЗПТПЛ. «ьФП ЛМЙФПТ!» БЧФПТЙФЕФОП ПВЯСУОЙМ чЙФШЛБ. «пО Х ДЕЧПЛ, ЛБЛ Х ОБУ ЪБМХРБ. уБНПЕ ЮХЧУФЧЙФЕМШОПЕ НЕУФП!» х нБТЙОЛЙ ЛМЙФПТБ ЧЙДОП ОЕ ВЩМП.
пУНЕМЕЧ, фПМЙЛ ПУФПТПЦОП, ЕМЕ ЛБУБСУШ, РТПЧЕМ РБМШГБНЙ РП МПВЛХ УЕУФТЩ. чПМПУЙЛЙ ВЩМЙ ПЮЕОШ НСЗЛЙНЙ. уЕУФТБ РТПДПМЦБМБ УРБФШ. фПЗДБ ПО ПДОЙН РБМШГЕН РТПЧЕМ РП ЗХВЛБН УОЙЪХ ЧЧЕТИ Й, ЧЧЕТИХ ЗХВПЛ, Ч ФПН НЕУФЕ, ЗДЕ ПОЙ УПЕДЙОСМЙУШ ЧНЕУФЕ, РБМЕГ ПЭХФЙМ НБМЕОШЛЙК ВХЗПТПЛ. «лМЙФПТ!» - ДПЫМП ДП ОЕЗП. лТХЗПЧЩНЙ ДЧЙЦЕОЙСНЙ РБМШГБ, ПО УФБМ НБУУЙТПЧБФШ ВХЗПТПЛ. юЕТЕЪ ОЕЛПФПТПЕ ЧТЕНС ВХЗПТПЛ ПЭХФЙНП РПФЧЕТДЕМ Й УФБМ ВПМШЫЕ. фПМЙЛ ЪБНЕФЙМ, ЮФП ЗХВЛЙ ЛЙУЛЙ ОБВХИМЙ Й, ХЧЕМЙЮЙЧЫЙУШ Ч ТБЪНЕТЕ, УМЕЗЛБ ТБЪПЫМЙУШ. уЕУФТБ УФБМБ ДЩЫБФШ ЗМХВЦЕ. й ФХФ фПМЙЛ ЧУЕ ЙУРПТФЙМ. еЗП ДЕТОХМП РПРТПВПЧБФШ ЧЧЕУФЙ РБМЕГ ЧОХФТШ ЛЙУЛЙ. лПЗДБ РБМЕГ ЧПЫЕМ НЕЦДХ ЗХВПЛ ОБ ФТЕФШ ДМЙОЩ, нБТЙОЛБ ДЕТОХМБУШ Й РТПУОХМБУШ.
- фЩ ЮФП ФЧПТЙЫШ!? фЩ ЦЕ ФБЛ ГЕМЛХ НОЕ УМПНБЕЫШ! чУЕ НБНЕ ТБУУЛБЦХ! рПЫЕМ ЧПО!
фЕРЕТШ фПМЙЛ УП УФТБИПН ПЦЙДБМ РТЙИПДБ ТПДЙФЕМЕК. пО ДХНБМ П ФПН, ЮФП, ЕУМЙ УЕУФТБ ТБУУЛБЦЕФ НБФЕТЙ П РТПЙЪПЫЕДЫЕН, ПФЕГ ЕЗП ХВШЕФ.
уЙДС Ч УЧПЕК ЛПНОБФЕ, ПО ХУМЩЫБМ, ЛБЛ Ч ДЧЕТЙ РПЧПТБЮЙЧБЕФУС ЛМАЮ. ьФП РТЙЫМБ У ТБВПФЩ НБФШ. рТПЫМП РПМЮБУБ. нБФШ УРПЛПКОП ЗПФПЧЙМБ ХЦЙО. «оЕ ТБУУЛБЪБМБ!» - ДПЫМП ДП ОЕЗП.
оБ УМЕДХАЭЙК ДЕОШ, РТЙДС ЙЪ ЫЛПМЩ, ПО ЪБЫЕМ Ч ЛПНОБФХ УЕУФТЩ.
- нБТЙО! рТПУФЙ НЕОС! с ВПМШЫЕ ОЕ ВХДХ!
- фПМЙЛ! фЩ ЦЕ НПК ВТБФ Й ФБЛПЕ ФЧПТЙЫШ!
- оЕ УНПЗ ХДЕТЦБФШУС. пЮЕОШ ИПФЕМПУШ РПФТПЗБФШ.
- оХ Й ФТПЗБМ ВЩ УБН УЕВС! нБМП МЙ ЮФП С ИПЮХ! с ЦЕ ФЕВС ОЕ ФТПЗБА!
фПМЙЛ РПОХТП РПВТЕМ Ч УЧПА ЛПНОБФХ. юЕТЕЪ ОЕЛПФПТПЕ ЧТЕНС ПФЛТЩМБУШ ДЧЕТШ Й Ч ЕЗП ЛПНОБФХ ЧПЫМБ нБТЙОЛБ.
- фЕВЕ ЮФП, ПЮЕОШ ИПЮЕФУС РПУНПФТЕФШ ОБ ЦЕОЭЙОХ? - УРТПУЙМБ ПОБ.
- иПЮЕФУС!
- фПМЙЛ! с ВЩ ФЕВЕ РПЛБЪБМБ, ОП ЧЕДШ ЬФП РМПИП. нЩ ЦЕ ТПДОЩЕ ВТБФ Й УЕУФТБ.
- нЩ ВЩ ОЙЮЕЗП ФБЛПЗП ОЕ УФБМЙ ДЕМБФШ. рТПУФП РПУНПФТЕМЙ ВЩ, ОХ…РПФТПЗБМЙ Й ЧУЕ!
- иПТПЫП! оП ФЩ НОЕ ДПМЦЕО РППВЕЭБФШ, ЮФП ОЕ ВХДЕЫШ ДЕМБФШ ФПЗП, ЮФП НОЕ ВЩ ОЕ РПОТБЧЙМПУШ Й ФПЦЕ РПЛБЦЕЫШ НОЕ, ЮФП Х ФЕВС ЧОЙЪХ.
- пВЕЭБА!
- фПЗДБ РПЛБЪЩЧБК!
- фЕВЕ ФПЦЕ ЙОФЕТЕУОП?
- лПОЕЮОП. с ЦЕ ЦЙЧПК ЮЕМПЧЕЛ.
тБЪДЕЧБФШУС РЕТЕД УПВУФЧЕООПК УЕУФТПК ВЩМП ОЕХДПВОП, ОП ПО УОСМ У УЕВС ЧОБЮБМЕ ЖХФВПМЛХ, Б ЪБФЕН УРПТФЙЧОЩЕ ЫФБОЩ Й ФТХУЩ. юМЕО фПМЙЛБ УФПСМ ЛПМПН.
нБТЙОЛБ РТЙУЕМБ ОБ ЛТПЧБФШ Й ПУФПТПЦОП РТЙЛПУОХМБУШ МБДПОША Л ЕЗП НПЫПОЛЕ.
- ьФП СКГБ?
- дБ.
- б ФЕВЕ РТЙСФОП, ЛПЗДБ Й ЙИ ФТПЗБА?
- дБ.
пОБ ПИЧБФЙМБ МБДПОША ЮМЕО Й ПЗПМЙМБ ЗПМПЧЛХ. оПЗЙ фПМЙЛБ УФБМЙ ДТПЦБФШ.
- ьФП ЪБМХРБ?
- дБ.
нБТЙОЛБ УФБМБ ТЙФНЙЮОП ДЧЙЗБФШ ТХЛПК, ПЗПМСС ЗПМПЧЛХ ЮМЕОБ. еЕ ТХЛБ ДПУФБЧМСМБ ВТБФХ ОБУФПМШЛП РТЙСФОЩЕ ПЭХЭЕОЙС, ЮФП ПЮЕОШ ВЩУФТП фПМЙЛ РПЮХЧУФЧПЧБМ РТЙВМЙЦБЧЫХАУС ЧПМОХ ПТЗБЪНБ. лПЗДБ ПО УБН Ч ЧБООПК ЙМЙ ФХБМЕФЕ ЪБОЙНБМУС ПОБОЙЪНПН, ПТЗБЪН ОЕ РТЙИПДЙМ ФБЛ ВЩУФТП.
- нБТЙО! с ФБЛ ЛПОЮХ!
рПУМЕ ЬФЙИ УМПЧ, УЕУФТБ, ЧНЕУФП ФПЗП, ЮФПВЩ РЕТЕУФБФШ, ХДЧПЙМБ ХУЙМЙС, ОП ЮМЕО фПМЙЛБ ОБРТБЧЙМБ Ч УФПТПОХ, ЮФПВЩ ПО ОЕ ЪБВТЩЪЗБМ ЕЕ УРЕТНПК. фЕМП фПМЙЛБ УФБМБ ВЙФШ УХДПТПЗБ ПТЗБЪНБ, Б УЕУФТБ, ОЕ РЕТЕУФБЧБС ДТПЮЙФШ ЕЗП, ЦБДОЩНЙ ЗМБЪБНЙ УНПФТЕМБ, ЛБЛ ЙЪ ЮМЕОБ ФХЗЙНЙ УФТХКЛБНЙ ВТЩЪЗБЕФ УРЕТНБ.
- фЩ ЛПОЮЙМ?
- дБ. вПМШЫЕ ОЕ ОБДП.
пОЙ РТЙУЕМЙ ОБ ЛТПЧБФШ.
- фЕРЕТШ НПЦЕЫШ ФТПЗБФШ НЕОС. фПМШЛП ЧОХФТШ ОЕ МЕЪШ!
фПМЙЛ РПЧБМЙМ УЕУФТХ ОБ ЛТПЧБФШ Й ТБЪДЧЙОХМ ЕК ОПЗЙ. нБТЙОЛБ ВЩМБ ВЕЪ ФТХУПЧ, Й ЕНХ ИПТПЫП ВЩМП ЧЙДОП ЕЕ ЛЙУЛХ. пОБ ХЦЕ ВЩМБ ОБВХИЫЕК Й ЙЪ ОЕЕ УПЮЙМБУШ ЧМБЗБ. чЧЕТИХ ЗХВПЛ ВЩМБ ЧЙДОБ ЗПТПЫЙОБ ЛМЙФПТБ.
- лБЛ ДЕМБФШ, ЮФПВЩ ФЕВЕ ВЩМП РТЙСФОП?
- дБЧБК С ФЕВЕ ВХДХ ЗПЧПТЙФШ, ЮФП ОБДП, Б ФЩ ВХДЕЫШ ДЕМБФШ?
- дБЧБК!
- рТПЧЕДЙ МБДПОСНЙ РП ЗТХДЛБН
фПМЙЛ УФБМ ДПВТПУПЧЕУФОП ДЕМБФШ ЧУЕ, П ЮЕН РТПУЙМБ УЕУФТБ.
- чПЪШНЙУШ РБМШЮЙЛБНЙ ЪБ УПУЛЙ Й УМЕЗЛБ РПЭЙРБК ЙИ. рПГЕМХК УПУПЛ…. ОЕУЙМШОП ЧУПУЙ ЕЗП Ч ТПФ… ФЕРЕТШ РПЗМБДШ ЗХВЛЙ ЧОЙЪХ… РПУЙМШОЕЕ…ЕЭЕ… уНПЮЙ РБМШЮЙЛ УНБЪЛПК, ЛПФПТБС ЧЩДЕМСЕФУС ЙЪ ЧМБЗБМЙЭБ Й ФЙИПОШЛП ФТЙ ЙН ЛМЙФПТ…ФБЛ…
уЕУФТБ ВЩМБ УЙМШОП ЧПЪВХЦДЕОБ. пОБ ЗТПНЛП Й РТЕТЩЧЙУФП ДЩЫБМБ. мЙГП ЕЕ РПТПЪПЧЕМП. фЕМП ДТПЦБМП Ч НБОДТБЦЕ. чЪЗМСД ЪБФХНБОЙМУС.
- рПУЙМШОЕЕ…РБМШЮЙЛ УНБЪЩЧБК…ФТЙ….
пО ВПСМУС УДЕМБФШ ЕК ВПМШОП, РПЬФПНХ ЕМЕ ЛБУБМУС ЛМЙФПТБ РБМШГЕН. нБТЙОЛБ ЧЪСМБ УЧПЕК ТХЛПК РБМЕГ фПМЙЛБ, ЛПФПТЩН ПО ЗМБДЙМ ЕЕ ЛМЙФПТ, Й ОБДБЧЙМБ ОБ ЛМЙФПТ УЙМШОЕЕ, РПЛБЪЩЧБС У ЛБЛПК УЙМПК ОХЦОП ОБДБЧМЙЧБФШ.
- иПТПЫП… ФЕРЕТШ РПВЩУФТЕЕ… ЕЭЕ ВЩУФТЕЕ… фПМЙЛ!… фПМЙЛ…. С УЕКЮБУ ЛПОЮХ! б-Б-Б-Б-Б-Б! - ЪБЗПМПУЙМБ ПОБ, ЙЪЧЙЧБСУШ ОБ ЛТПЧБФЙ Й МПЧС РБМЕГ ВТБФБ УЧПЙН ЛМЙФПТПН.
уЕУФТБ ПВЕУУЙМЕОП МЕЦБМБ ОБ ЛТПЧБФЙ, ЪБЛТЩЧ ЗМБЪБ, Й ЮБУФП Й ЫХНОП ДЩЫБМБ.
- фПМЙЛ! чУЕ-ФБЛЙ НЩ РМПИП РПУФХРБЕН. оЕ ДПМЦОЩ ВТБФ У УЕУФТПК ЪБОЙНБФШУС УЕЛУПН. дБЧБК ВПМШЫЕ ОЕ ВХДЕН ФБЛ ДЕМБФШ! с МХЮЫЕ ЪБЧФТБ РТЙЧЕДХ ФЕВЕ УЧПА РПДТХЗХ мБТЙУЛХ. пОБ ДБЧОП ХЦЕ ОЕ ГЕМЛБ Й ИПЮЕФ, ЮФПВЩ ФЩ ЕЕ ФТБИОХМ.
- б РПЮЕНХ ПОБ ПВ ЬФПН ОЕ УЛБЪБМБ НОЕ?
- фПМЙЛ! фЩ ЮФП, ЗМХРЩК? лБЛБС ДЕЧЮПОЛБ УЛБЦЕФ ПВ ЬФПН РБТОА?
оБ УМЕДХАЭЙК ДЕОШ, фПМЙЛ РПЙНЕМ РТЙЧЕДЕООХА нБТЙОЛПК мБТЙУЛХ Й ВЩМ ВЕЪХНОП УЮБУФМЙЧ. у УЕУФТПК ПОЙ Ч РПУМЕДХАЭЙЕ ЗПДЩ ФПМШЛП ПДЙО ТБЪ ЪБОЙНБМЙУШ УЕЛУПН, ДБ Й ФП ЧУЕ РТПЙЪПЫМП ЛБЛ-ФП УРПОФБООП, ЛПЗДБ ЙН ПВПЙН ПЮЕОШ ИПФЕМПУШ.
рПЪДОЙК ЧЕЮЕТ
лБФЕЗПТЙС: ьТПФЙЛБ
бЧФПТ: бМЕЛУБОДТ

вЩМ ХЦЕ РПЪДОЙК ЧЕЮЕТ, Й ЧЕУШ ДПН РПЗТХЪЙМУС Ч ФЙЫЙОХ УОБ.

пО ДПМЗП МЕЦБМ ОБ ЛХЫЕФЛЕ, ТБЪНЩЫМСС П УЧПЕК ЦЙЪОЙ Й ДХНБС П ДЕЧЮПОЛЕ, ЮФП ЦЙМБ Ч ЬФПН ДПНЕ. уНПФТС Ч ФЕНОЩК РПФПМПЛ ЛПНОБФЩ, ПО РПОСМ, ЮФП УП ЧУЕНЙ ЬФЙНЙ НЩУМСНЙ ПО ДПМЗП ОЕ ХУОЕФ Й ЮФПВЩ ПФЧМЕЮШУС, ОБЛЙОХМ ИБМБФ Й ПФРТБЧЙМУС ОБ ЛХИОА, ЪБЧБТЙФШ УЕВЕ ЛПЖЕ. чЛМАЮЙЧ ОЕВПМШЫПК ФПТЫЕТ, УФПСЭЙК Ч ХЗМХ, ПО ХЧЙДЕМ РХМШФ ПФ ФЕМЕЧЙЪПТБ, ВЕУРТЙЪПТОП ЧБМСЧЫЙКУС РПУЕТЕДЙОЕ ЛХИПООПЗП УФПМБ. пО ЪБЛТЩМ ЛХИПООХА ДЧЕТШ Й ЧЛМАЮЙМ ФЕМЕЧЙЪПТ.
- иПФШ ЛБЛПЕ-ОЙВХДШ ЛЙОП ЙДЕФ ЪБ РПМОПЮШ? - РПДХНБМ ПО.
ъБМЙЧ Ч ЛПЖЕЧБТЛХ ЧПДЩ, ПО ХУЕМУС ОБ ЛХИПООЩК ДЙЧБОЮЙЛ Й РТЙОСМУС ЭЕМЛБФШ РП ЛБОБМБН.
оБЛПОЕГ ПО ОБЫЕМ ЛБЛПК-ФП ЖЙМШН, ОБЮБМП ЛПФПТПЗП ВЩМП ХЦЕ ДБЧОП, Й РТЙОСМУС УПУТЕДПФПЮЕООП ЧОЙЛБФШ Ч УАЦЕФ. лПЖЕЧБТЛБ ИТАЛОХМБ ОЕУЛПМШЛП ТБЪ, РТЙЗМБЫБС ЪБЧБТЙФШ ЛПЖЕ. пО РПДОСМУС, ДПУФБМ ЙЪ ЫЛБЖЮЙЛБ РБИХЮЙК РПТПЫПЛ НПМПФПЗП ЛПЖЕ Й ЪБУЩРБМ ЕЗП. ъБФЕН ЧЪСМ ЮБЫЛХ Й РПДУФБЧЙМ РПД ОПУЙЛ. рБТ У ЫХНПН ОБЮБМ ЧЩТЩЧБФШУС, ОБРПМОСС ЮБЫЛХ, Й ЛХИОА ЪБРПМОЙМ ЛПЖЕКОЩК БТПНБФ. лПЗДБ РТПГЕУУ ВЩМ ЪБЛПОЮЕО, ПО РПЧЕТОХМУС Л ЛХИПООПНХ УФПМХ Й ПФ ОЕПЦЙДБООПУФЙ ЮХФШ ОЕ ЧЩТПОЙМ ЮБЫЛХ. дЕЧПЮЛБ, ФБ П ЛПФПТПК ПО ДХНБМ УПЧУЕН ОЕДБЧОП, УФПСМБ Ч ДЧЕТСИ ЛХИОЙ Й УНПФТЕМБ ОБ ОЕЗП ЫЙТПЛП ТБУЛТЩФЩНЙ ЗМБЪБНЙ.
- фЩ? - ХДЙЧЙМУС ПО. - ФЩ РПЮЕНХ ОЕ УРЙЫШ?
ч ДЧЕТСИ УФПСМБ ПОБ 15,5 МЕФ ПФТПДХ ПДЕФБС Ч ОПЮОХА РЙЦБНХ, ОЕЦОП ЗПМХВПЗП ГЧЕФБ. пОБ ОЙЮЕЗП ОЕ УЛБЪБМБ Ч ПФЧЕФ, Б ФПМШЛП РТПЫМБ Ч ЛХИОА Й ЪБЛТЩМБ ЪБ УПВПА ДЧЕТШ.
пО РПДПЫЕМ Л УФПМХ, РПУФБЧЙМ УЧПА ЮБЫЛХ ОБ УФПМ Й УРТПУЙМ,
- лПЖЕ ВХДЕЫШ? -
- оЕФ - ПФЧЕФЙМБ ПОБ.
- б С ЧЩРША -
пО УЕМ ОБ ЛХИПООЩК ДЙЧБОЮЙЛ Й РТЙОСМУС УНБЛПЧБФШ ЗПТСЮЙК ФЕТРЛЙК ОБРЙФПЛ. нЩУМЙ ЧУЕ РЕТЕНЕЫБМЙУШ, ЛЙОП, Ч ЛПФПТПН ПО ФБЛ УФБТБФЕМШОП ЙУЛБМ УАЦЕФ, ЕЗП ВПМШЫЕ ОЕ ЙОФЕТЕУПЧБМП. пО ФХРП УНПФТЕМ Ч ФЕМЕЧЙЪПТ, Й ЛТБЕН ЗМБЪБ ЧЙДЕМ, ЛБЛ ВМЕУФСФ ЕЕ ЗМБЪБ.
- рПЗБУЙ, РПЦБМХКУФБ, УЧЕФ, - ЧДТХЗ УЛБЪБМБ ПОБ.
пО ЛБЛ РПД ЗЙРОПЪПН РПФСОХМУС Л ЧЩЛМАЮБФЕМА. эЕМЮПЛ, Й ОБ УФЕОБИ Й РПФПМЛЕ ОЕВПМШЫПК ЛХИОЙ ЪБЙЗТБМЙ ПФУЧЕФЩ ФЕМЕЬЛТБОБ. лХИОС РПЗТХЪЙМБУШ Ч РПМХНТБЛ.
пОБ РПДУЕМБ Л ОЕНХ Й РПМПЦЙМБ ЗПМПЧХ ОБ ЕЗП РМЕЮП.
- пВОЙНЙ НЕОС - ЫЕРПФПН УЛБЪБМБ ПОБ.
пО ФЙИПОШЛП РТПУХОХМ ТХЛХ ЪБ ЕЕ УРЙОПК Й ПВОСМ ЕЕ ЪБ ФБМЙА.
- ъОБЕЫШ, - УЛБЪБМБ ПОБ ДТПЦБЭЙН ЗПМПУПН, - С ДБЧОП МАВМА ФЕВС.
еЗП ТХЛБ ДТПЗОХМБ. пО УЙМШОЕЕ УЦБМ ЕЕ, РПЮХЧУФЧПЧБЧ, ЛБЛ ДТПЦЙФ РПД ЕЗП МБДПОША ЕЕ ФЕМП.
- фЩ ОЕ ЪБНЕТЪМБ? - УРТПУЙМ ПО.
- оЕФ, НОЕ УЕКЮБУ ПЮЕОШ ИПТПЫП.
й ПОБ РПФЕТМБУШ П ЕЗП РМЕЮП, ЛБЛ ФТЕФУС НБМЕОШЛЙК ЛПФЕОПЛ.
пО ФЙИПОШЛП РПГЕМПЧБМ ЕЕ Ч НБЛХЫЛХ, ПЭХФЙЧ ОЕПВЩЮБКОЩК РТЙМЙЧ ОЕЦОПУФЙ Л ЬФПНХ ДЕФУЛПНХ Й Ч ФП ЦЕ ЧТЕНС ХЦЕ ЧЪТПУМПНХ УХЭЕУФЧХ, ЛПФПТПЕ РПЪОБМП, ЮФП ФБЛПЕ МАВПЧШ.
дЕЧПЮЛБ ЛПУОХМБУШ УЧПЙНЙ ФПОЛЙНЙ РБМШГБНЙ ЕЗП ТХЛЙ, ЪБФЕН ЧЪСМБ ЕЕ Й, РПМОПУФША ПЧМБДЕЧ ЕА, РТЙОСМБУШ РЕТЕВЙТБФШ ЕЗП РБМШГЩ. пО УХДПТПЦОП РПУФБЧЙМ ЮБЫЛХ ОЕДПРЙФПЗП ЛПЖЕ ОБ УФПМ Й ОЕ ЪОБМ, ЮФП ДЕМБФШ ДБМШЫЕ. мБУЛЙ ЕЕ ТХЛЙ РТЙЧПДЙМЙ ЕЗП Ч ВЕЪХНУФЧП Й ЪБНЕЫБФЕМШУФЧП. пО ТЕЫЙМ, ЮФП РТПУФП ДПМЦЕО ПФЧЕФЙФШ ОБ ОЙИ. рТПДПМЦБС РСМЙФШУС Ч ОЙЮЕЗП ОЕЪОБЮБЭХА ФЕРЕТШ ДМС ОЕЗП ЛБТФЙОЛХ ЬЛТБОБ, ПО ПФЧЕЮБМ ОБ ЕЕ МБУЛЙ ФБЛЙНЙ ЦЕ МБУЛБНЙ УЧПЕК ТХЛЙ. рЕТЕВЙТБМ ЕЕ РБМШГЩ, ЭЕЛПФБМ МБДПЫЛХ, ЪБИЧБФЩЧБМ ЧУА ТХЛХ Й ФХ ЦЕ ПФРХУЛБМ ЕЕ. йИ ЙЗТБ, ОБЧЕТОПЕ, РТПДПМЦБМБУШ ВЩ Й ДБМШЫЕ, ОП ОЕПЦЙДБООП ПОБ РПДОСМБ ЕЗП ТХЛХ Й РТЙЛПУОХМБУШ ЕА Л УЧПЕК ЗТХДЙ.
нПТПЪ РТПВЕЦБМ РП ЕЗП ЛПЦЕ: «юФП ПОБ ДЕМБЕФ, ЪБЮЕН ЪБЧПДЙФ ФБЛ НЕОС?». рТПОЕУМПУШ Х ОЕЗП Ч ЗПМПЧЕ. оП ТХЛБ ЕЗП ХЦЕ МЕЦБМБ ОБ ЕЕ ЗТХДЙ, РТЙЦБФБС УЧЕТИХ ЕЕ ТХЛПК. пО ФЙИПОЕЮЛП РПЫЕЧЕМЙМ ЕА. рПЮХЧУФЧПЧБЧ ХРТХЗПУФШ Й Ч ФПЦЕ ЧТЕНС ОЕПВЩЮБКОХА НСЗЛПУФШ РПД УЧПЕК МБДПОША, ЕНХ ЧДТХЗ ВЕЪХНОП ЪБИПФЕМПУШ МБУЛБФШ, ФЕТЪБФШ Й ФЙУЛБФШ ЬФП АОПЕ УПЪДБОЙЕ, ФБЛ ПФЛТПЧЕООП ПФДБЧБЧЫЕЕУС ЧУЕН УЧПЙН УХЭЕУФЧПН, ЧП ЧМБУФШ ЕЗП ТХЛ.
пО УЦБМ УЧПЙ РБМШГЩ Й РПЮХЧУФЧПЧБМ, ЛБЛ ЧУЕ ЕЕ ФЕМП ЪБЧЙВТЙТПЧБМП ПФ ЬФПЗП РТЙЛПУОПЧЕОЙС. нЕДМЕООП ПФРХУЛБС, ПО ЧПДЙМ УЧПЕК МБДПОША РП ФЛБОЙ ЕЕ УПТПЮЛЙ, УЛТЩЧБЧЫЕК ДЕЧЙЮШЙ РТЕМЕУФЙ. лБЛ ЦЕ ИПФЕМПУШ ЕНХ ЧЪЗМСОХФШ ОБ ЬФП ЮХДП. лБЛ ФПМШЛП ПО ПФРХУФЙМ ЕЕ ПОБ УМЕЗЛБ, РПЧЕТОХМБ ЗПМПЧХ Ч ЕЗП УФПТПОХ Й РПУНПФТЕМБ ОБЧЕТИ. йИ ЧЪЗМСДЩ ЧУФТЕФЙМЙУШ. вЕЪХНОЩК ПЗПОЕЛ ЙЗТБМ Ч ЬФПК РБТЕ ЗМБЪ, ЛПФПТБС ИПФЕМБ ЧЪБЙНОПК МБУЛЙ.
- мБУЛБК НЕОС - РТПЫЕРФБМБ ПОБ, РТПДПМЦБС Ч ХРПТ УНПФТЕФШ ОБ ОЕЗП. - ОЕ ПУФБОБЧМЙЧБКУС.
вПМШЫЕ ОЕ ДПУФБЧМСС ВПМШ, ПО РТПДПМЦЙМ ЗМБДЙФ ДЕЧЙЮША ЗТХДШ, ОЕЦОП РТЙЛБУБСУШ Л ОЕК ЮЕТЕЪ ФЛБОШ. юЕТЕЪ НЙОХФХ, ЛБЛ ЕНХ РПЛБЪБМПУШ, УПУЛЙ ЕЕ ЗТХДЙ ОБЮБМЙ ХЧЕМЙЮЙЧБФШУС, Й РТПУФХРБФШ ЮЕТЕЪ ФЛБОШ.
- оБ ДП ЦЕ, - УЛБЪБМ ПО ЧУМХИ.
- нОЕ ПЮЕОШ ИПТПЫП УЕКЮБУ. - ПФЧЕФЙМБ ПОБ.
еЗП ОЕРТЕПДПМЙНП ФСОХМП РТЙЛПУОХФШУС Л ЕЕ ДЕЧЙЮШЕК ЛПЦЕ, РПЮХЧУФЧПЧБФШ ЕЕ УЧПЙНЙ РБМШГБНЙ, ПЭХФЙФШ ЕЕ, ОП ПО ОЕ ЪОБМ, ЛБЛ ЬФП УДЕМБФШ ФБЛ, ЮФП ВЩ ОЕ ПВЙДЕФШ ЕЕ. пО ФЙИПОШЛП ПФПТЧБМ УЧПА ТХЛХ, Й РПМПЦЙ ОБ ЕЕ ЦЙЧПФ. мЕЗЛП РПЗМБЦЙЧБС ЕЗП, ПО РБМШГБНЙ НЕДМЕООП РПДОЙНБМ ЕЕ УПТПЮЛХ ЧЕТИ Й ЧУЛПТЕ, ЕЗП ТХЛБ РТЙЛПУОХМБУШ Л НСЗЛПНХ ФЕРМХ ЕЕ ЦЙЧПФБ. пОБ ОЙЮЕЗП ОЕ УЛБЪБМБ ЕНХ, Б ФПМШЛП ЛТЕРЮЕ РТЙЦБМБУШ Л ЕЗП РМЕЮХ.
еЗП ТХЛЙ ЪБУЛПМШЪЙМЙ РП ВБТИБФОПК РПЧЕТИОПУФЙ. пО ЮХЧУФЧПЧБМ, ЛБЛ ЛБЦДБС ЛМЕФПЮЛБ, Л ЛПФПТПК ПО РТЙЛБУБМУС, ПФЪЩЧБМБУШ НЕМЛПК ДТПЦША.
ч ЕЕ ЗПМПЧЕ ВЩМ РПМОЩК ЛБЧБТДБЛ. пОБ РТЕЛТБУОП РПОЙНБМБ, ЮФП ЕЕ УЕКЮБУ МБУЛБАФ ХЦЕ ОЕ ЛБЛ НБМЕОШЛПЗП ТЕВЕОЛБ, ЮФП ЧУЕ, ЮФП УЕКЮБУ РТПЙУИПДЙФ У ОЕК ПОБ УБНБ ОБЮБМБ, Й Ч ФП ЦЕ ЧТЕНС ВПСМБУШ. вПСМБУШ ТПДЙФЕМЕК, ВПСМБУШ ЕЗП. вПСМБУШ, УБНБ ОЕ ЪОБС ЮФП. оЕЙЪЧЕУФОПУФШ Й ОЕЧЕДБООПУФШ РТПЙУИПДСЭЕЗП, УНХЭБМБ ЕЕ Й, Ч ФП ЦЕ ЧТЕНС, ЪЧБМП ЙДФЙ ДБМШЫЕ. рТЙСФОПЕ ФЕРМП ТБЪМЙЧБМПУШ РП ЕЕ ФЕМХ ПФ ЕЗП РТЙЛПУОПЧЕОЙК. чЕУШ НЙТ РЕТЕЧПТБЮЙЧБМУС, УФТБИ, Й ХЗТЩЪЕОЙС УПЧЕУФЙ ВПТПМЙУШ Ч ОЕК У ЦЕМБОЙЕН РПМХЮБФШ ЬФХ ОБТБУФБАЭХА Ч ОЕК ЧПМОХ. еК ВЕЪХНОП ИПФЕМПУШ ЪБЦБФШ УЧПА ТХЛХ НЕЦДХ ОПЗ, ОП ПОБ УФЕУОСМБУШ ЬФП УДЕМБФШ РТЙ ОЕН.
- юФП С ДЕМБА? - РТПНЕМШЛОХМП Х ОЕЗП Ч ЗПМПЧЕ, - ЧЕДШ ПОБ ЕЭЕ ТЕВЕОПЛ.
оП ПУФБОПЧЙФШУС ОЕ ДБЧБМП ЕЕ ФЕМП, ФЕМП ДЕЧПЮЛЙ, ЛПФПТБС ЦБЦДБМБ УФБФШ ЦЕОЭЙОПК, ЛПФПТБС ЧПУРТЙОЙНБМБ ЧУЕ ЕЗП МБУЛЙ, ЛБЛ ВХДФП ХЦЕ РПМХЮБМБ ЙИ ПФ ЛПЗП-ФП Й ПФЪЩЧБМБУШ ОБ ОЙИ ЧУЕ УЙМШОЕЕ. еЗП ТХЛЙ ЪБУЛПМШЪЙМЙ ЧЩЫЕ, Й ЧПФ ТЕВТП ЕЗП МБДПОЙ ЛПУОХМПУШ ХРТХЗПК ЗТХДЙ. пО РПЧЕТОХМ УЧПА ТХЛХ ФБЛ, ЮФП ЕЗП РБМШГЩ УФБМЙ МБУЛБФШ ЕЕ Х ОЙЦОЕЗП ПУОПЧБОЙС. йОПЗДБ ПОЙ РПДОЙНБМЙУШ ЮХФШ ЧЧЕТИ РП ЕЕ РПЧЕТИОПУФЙ Й ЛБУБМЙУШ УПУЛПЧ.
еЕ ПИЧБФЙМП РПМОПЕ ЪБНЕЫБФЕМШУФЧП.
- юФП С ДЕМБА? чЕДШ ЕЭЕ ОЙ ТБЪХ НХЦУЛБС ТХЛБ ОЕ ЛБУБМБУШ НПЕЗП ФЕМБ, Б ФЕН ВПМЕЕ ЪДЕУШ. - ДХНБМБ ПОБ. еК ИПФЕМПУШ УПТЧБФШУС Й ХВЕЦБФШ, ОП ЧОХФТЕООЕЕ ЮХФШЕ РПДУЛБЪЩЧБМП, ЬФПЗП ДЕМБФШ ОЕ ОБДП ЧУЕ ВХДЕФ ИПТПЫП. й ЧДТХЗ ОЕПЦЙДБООП ПЪПТОПЕ ЦЕМБОЙЕ ЧПЪОЙЛМП Ч ЕЕ ЗПМПЧЕ. рПЪБВЩЧ РТП ФП, ЮФП Ч ДПНЕ ПОЙ ОЕ ПДОЙ, ЮФП ЕК ЕЭЕ ТБОП ЧУЕН ЬФЙН ЪБОЙНБФШУС. пОБ РПЧЕТОХМБУШ Л ОЕНХ ЧУЕН ФЕМПН Й, УИЧБФЙЧ ЪБ ЛТБС ОПЮОПК УПТПЮЛЙ, РПФСОХМБ ЕЕ ЧЧЕТИ, УОСЧ ЮЕТЕЪ ЗПМПЧХ. пОБ УЙДЕМБ РЕТЕД УЧПЙН МАВЙНЩН, ПВОБЦЙЧ УЕВС ДП РПСУБ. оБ ЕЕ ФЕМЕ ПФРМСУЩЧБМЙ УФТБООЩЕ ПФУЧЕФЩ ТБВПФБАЭЕЗП ФЕМЕЧЙЪПТБ.
пО УПЧУЕН ОБЮБМ ФЕТСФШ ЗПМПЧХ. еНХ ВЩМП Й ОЕМПЧЛП Й ВЕЪХНОП РТЙСФОП ЗМСДЕФШ ОБ ОЕЕ.
- юФП НЩ ДЕМБЕН, ЪБЮЕН? - УЛБЪБМ ПО.
пОБ РТЙВМЙЪЙМБУШ Л ОЕНХ, ПВОСМБ ЕЗП ЪБ ЫЕА Й ФЙИЙН ЫЕРПФПН УЛБЪБМБ:
- с ИПЮХ, ЮФП ВЩ ФЩ МБУЛБМ НЕОС, - Й РПМПЦЙМБ ЗПМПЧХ ОБ ЕЗП РМЕЮП.
еЗП ЧОХФТЕООЕЕ ЧПЪВХЦДЕОЙЕ ПФ ЕЕ РТЙЛПУОПЧЕОЙК ОБТБУФБМП ЛБЦДХА НЙОХФХ.
пОБ УМЕЗЛБ ПФПДЧЙОХМБУШ, ЧЪСМБ ЧПТПФ ЕЗП ИБМБФБ Й ТБЪДЧЙОХМБ ЕЗП, ПВОБЦЙЧ ЕЗП ЗТХДШ, Б ЪБФЕН ЧУЕН УЧПЙН УХЭЕУФЧПН РТЙЦБМБУШ Л ОЕНХ.
пО ЮХЧУФЧПЧБМ ЛБЛ ЕЕ ХРТХЗБС НБМЕОШЛБС ЗТХДШ, ЧПЪВХЦДЕООЩЕ УПУЛЙ, ЛБУБМЙУШ ЕЗП ФЕМБ, ЛБЛ РПД ЕЗП ТХЛБНЙ, ДЕТЦБЧЫЙНЙ ЕЕ, РТПВЕЗБМБ ДТПЦШ. пОБ ВЩМБ УМЙЫЛПН РТЕЛТБУОБ Й НПМПДБ ДМС ОЕЗП.
пО ЗМБДЙМ ЕЕ УРЙОХ, Б ПОБ ФЙИПОШЛП НХТМЩЛБМБ ЕНХ Ч ПФЧЕФ.
- оБН ОЕ УМЕДХЕФ ЙДФЙ ДБМШЫЕ, ЮЕН НЩ ХЦЕ ЪБЫМЙ, - РПДХНБМ ПО, Й ОЙЮЕЗП ОЕ РТЕДРТЙОЙНБМ ВПМШЫЕ, Б РТПУФП РПЗМБЦЙЧБМ ЕЕ.
пОБ РЕТЕУФБМБ ДТПЦБФШ. еЕ НЩЫГЩ ОБРТСЦЕООЩЕ, ЛБЛ Й ЕЕ ОЕТЧЩ, ОБЮБМЙ ХУРПЛБЙЧБФШУС ПФ ЕЗП РТПУФЩИ РТЙЛПУОПЧЕОЙК. рПФЙИПОШЛХ ПОБ УФБМБ ПЭХЭБФШ МЕЗЛХА ДТЕНПФХ ПВЧПМБЛЙЧБАЭХА ЕЕ ЧНЕУФЕ У ФЕРМПН ЕЗП ТХЛ.
рТПЫМП ЕЭЕ ОЕНОПЗП ЧТЕНЕОЙ, Й ПО РПОСМ, ЮФП ПОБ РТПУФП УРЙФ Ч ФБЛПН УФТБООПН РПМПЦЕОЙЙ Х ОЕЗП ОБ ТХЛБИ.
пО ФЙИПОЕЮЛП ЧЪСМ ЕЕ, РПДОСМ ОБ ТХЛЙ, Й ПФОЕУ Ч УЧПА ЛПНОБФХ. рПМПЦЙЧ ОБ ЛХЫЕФЛХ. пО ХЛТЩМ ЕЕ ЛТБУЙЧПЕ АОПЕ ФЕМП ПДЕСМПН Й РТЙУЕМ ТСДПН.
- лБЛ ФЩ ИПТПЫБ Й РТЕЛТБУОБ - РТПЫЕРФБМ ПО Й РПГЕМПЧБМ ЕЕ Ч МПВ.

пОБ ОЕ РТПУОХМБУШ, Б ФПМШЛП ЮФП-ФП РТПВХТЮБМБ ЧП УОЕ, УПЗТЕФБС ЕЗП ФЕРМПН Й ЕЗП МБУЛБНЙ. оБЧЕТОПЕ, ЕК УОЙМЙУШ ОЕПВЩЮБКОЩЕ УОЩ Ч ЬФХ ОПЮШ. б ПО, ПО ХЫЕМ ОБ ЛХИОА, ДПРЙМ УЧПК ИПМПДОЩК ЛПЖЕ, Ч ОБДЕЦДЕ ХУРПЛПЙФШ ОЕТЧЩ Й РТЕКФЙ Ч УЕВС, Й ПУФБМУС ФБН ДП ХФТБ, ФБЛ Й ОЕ ЧЩЛМАЮЙЧ ФЕМЕЧЙЪПТ.
уФЙТЛБ
лБФЕЗПТЙС: рЕТЧЩК ПРЩФ
бЧФПТ: н. уЕТЗЕЕЧ

йУФПТЙС, ТБУУЛБЪБООБС НОЕ ПДОПК ЙЪ НПЙИ РПДТХЗ

Ч ФПФ ЪОБНЕОБФЕМШОЩК УХВВПФОЙК ДЕОШ НБНБ ТЕЫЙМБ У ХФТБ ЪБОСФШУС УФЙТЛПК. уФЙТБМШОБС НБЫЙОЛБ Ч ФЕ ЗПДЩ Х ОБУ ВЩМБ ВПМШЫБС, ЛТХЗМБС, ОБРПНЙОБАЭБС РП ЖПТНЕ ВПЮЛХ. с, ЛБЛ РТЙНЕТОБС ДПЮЛБ, УХЕФЙМБУШ ТСДПН, ЧУСЮЕУЛЙ УФБТБАУШ РПНПЮШ.

МЙЪБ! рПДБК НОЕ РПДПДЕСМШОЙЛ - РПРТПУЙМБ НБНБ.

С ЧЪСМБ РПДПДЕСМШОЙЛ Й, РТПФСЗЙЧБС ЕЗП НБНЕ, УМХЮБКОП РТЙУМПОЙМБУШ ОЙЪПН ЦЙЧПФБ Л ТБВПФБАЭЕК НБЫЙОЛЕ. нБЫЙОЛБ ЧП ЧТЕНС ТБВПФЩ УЙМШОП Й НЕМЛП ДТПЦБМБ. с РПЮХЧУФЧПЧБМБ, ЛБЛ ЧОЙЪХ ЦЙЧПФБ УФБМП ОБТБУФБФШ РТЙСФОПЕ ЮХЧУФЧП. ъБНЕФЙЧ, ЮФП С РТЙЦЙНБАУШ Л НБЫЙОЛЕ, НБНБ УФТПЗП УЛБЪБМБ:

ПФПКДЙ ПФ НБЫЙОЛЙ, Б ФП ФПЛПН ХДБТЙФ!

С РПУМХЫОП ПФПЫМБ, ОП ТЕЫЙМБ РПЧФПТЙФШ ЬЛУРЕТЙНЕОФ У НБЫЙОЛПК, ЛПЗДБ ДПНБ ОЙЛПЗП ОЕ ВХДЕФ. ч УЧПЙ 7 МЕФ С ВЩМБ ПЮЕОШ МАВПЪОБФЕМШОПК Й, ЛПЗДБ ДПНБ ОЙЛПЗП ЛТПНЕ НЕОС ОЕ ВЩМП, ЮБУФП ЛПРБМБУШ Ч ЧЕЭБИ ТПДЙФЕМЕК, ЙМЙ ЙУУМЕДПЧБМБ У РПНПЭША ЪЕТЛБМБ УЧПЕ ФЕМП.

РТЙДС ОБ УМЕДХАЭЙК ДЕОШ ЙЪ ЫЛПМЩ, Й ОБУЛПТП РЕТЕЛХУЙЧ, С РПЫМБ Ч ЧБООХА. оЕ ЪОБА ЪБЮЕН, С ОБРПМОЙМБ НБЫЙОЛХ ЧПДПК Й, ЧУФБЧЙЧ ЧЙМЛХ Ч ТПЪЕФЛХ, ЧЛМАЮЙМБ ЕЕ. тБУУФБЧЙЧ Ч УФПТПОЩ ОПЦЛЙ, С РТЙУМПОЙМБУШ ОЙЪПН ЦЙЧПФБ Л НБЫЙОЛЕ, Й ПРСФШ ПЭХФЙМБ ОБТБУФБАЭЕЕ РТЙСФОПЕ ЮХЧУФЧП.

рПУФЕРЕООП, РТЙСФОПЕ ПЭХЭЕОЙЕ УФБОПЧЙМПУШ УЙМШОЕЕ. уМБДПУФОЩК ЪХД ТБЪТБУФБМУС Ч ФПН НЕУФЕ, ЗДЕ ОБИПДЙМБУШ НПС РЙУС. й, ЧДТХЗ, ЬФП ЮХЧУФЧП ТБЪПН УФБМП ФБЛЙН УЙМШОЩН, ЮФП ФЕМП НПЕ УФБМП ДЕТЗБФШУС. юЕТЕЪ ОЕРТПДПМЦЙФЕМШОПЕ НЗОПЧЕОЙЕ С РПОСМБ, ЮФП ВПМШЫЕ ОЕ НПЗХ ЬФП ЧЩОПУЙФШ, ЮФП НОЕ ХЦЕ УФБМП ОЕРТЙСФОП, Й С ЧЩЛМАЮЙМБ НБЫЙОЛХ. пРХУФЙЧЫЙУШ ОБ ЛПТФПЮЛЙ, ЮБУФП Й ЫХНОП ДЩЫБ, С РТЙЫМБ Ч УЕВС. «юФП ЬФП? нПЦЕФ, ЬФП НЕОС ФПЛПН ХДБТЙМП?» - ДХНБМБ С - «фПЗДБ РПЮЕНХ ВЩМП ФБЛ РТЙСФОП?». нОЕ ПЮЕОШ ЪБИПФЕМПУШ РПЧФПТЙФШ. с ПРСФШ ЧЛМАЮЙМБ НБЫЙОЛХ Й РТЙУМПОЙМБУШ Л ОЕК МПВЛПН.

чУЕ РПЧФПТЙМПУШ. нПК ПТЗБОЙЪН ПРСФШ УПФТСУБМЙ УМБДПУФОП-РТЙСФОЩЕ ЧПМОЩ, Б Ч ЪЕТЛБМЕ С ХЧЙДЕМБ, ЛБЛ ПФ ЬФПК УМБДПУФЙ ЙУЛБЪЙМПУШ НПЕ МЙГП. рПУМЕ ФТЕФШЕЗП ЧЛМАЮЕОЙС, ЛПЗДБ, ХУФБЧ, С ПРСФШ УЙДЕМБ ОБ РПМХ ОБ ЛПТФПЮЛБИ, С РПОСМБ, ЮФП НОЕ ХЦЕ ВПМШЫЕ ОЕ ИПЮЕФУС. чЩМЙЧ ЙЪ НБЫЙОЛЙ ЧПДХ, С ЧЩФЕТМБ ЕЕ ОБУХИП ФТСРЛПК Й ХЫМБ Ч ЛПНОБФХ. йДС Ч ЛПНОБФХ, С РПЮХЧУФЧПЧБМБ, ЮФП НПЙ ФТХУЙЛЙ ЧУЕ НПЛТЩЕ. рТПУХОХЧ ТХЛХ ЮЕТЕЪ ТЕЪЙОЛХ, С РПМПЦЙМБ МБДПОШ ОБ РЙУШЛХ. рЙУШЛБ ВЩМБ НПЛТПК Й ЛБЛПК-ФП УЛПМШЪЛПК. рТЙЛПУОПЧЕОЙС ОЕ ДПУФБЧМСМЙ ХДПЧПМШУФЧЙС, ЛБЛ ЬФП ВЩМП ПВЩЮОП, ЙЪ-ЪБ ХУФБМПУФЙ ПФ РЕТЕЦЙФПЗП Ч ЧБООПК.

ОБ УМЕДХАЭЙК ДЕОШ, ОБ РЕТЕНЕОЕ, С ТБУУЛБЪБМБ УЧПЕК РПДТХЗЕ РТП ЬЛУРЕТЙНЕОФ У НБЫЙОЛПК.

ДБК РПРТПВПЧБФШ? - РПРТПУЙМБ ПОБ, Й НЩ ТЕЫЙМЙ ЧНЕУФЕ РПУМЕ ЫЛПМЩ РПКФЙ ЛП НОЕ.

РТЙЧЕДС РПУМЕ ХТПЛПЧ чЕТЛХ Л УЕВЕ ДПНПК, С РТПЧЕМБ ЕЕ Ч ЧБООХА. чПДХ Ч НБЫЙОЛХ С ЪБМЙЧБФШ ОЕ УФБМБ, Б, РТЙУМПОЙЧ МПВПЛ РПДТХЗЙ Л НБЫЙОЛЕ, ЧЛМАЮЙМБ ЕЕ. чЕТЛБ УТБЪХ ПФУФТБОЙМБУШ.

НОЕ ЭЕЛПФОП!

ФПЗДБ ДБК С!

С РТЙУМПОЙМБУШ Л НБЫЙОЛЕ Й, ДПКДС ДП РЙЛБ РТЙСФОПЗП, ЗТПНЛП Й РТЕТЩЧЙУФП ДЩЫБ, ЪБДЕТЗБМБУШ ФЕМПН.

ЮФП У ФПВПК?! - УРТПУЙМБ чЕТЛБ.

ЬФП ПФ ФПЗП, ЮФП ПЮЕОШ РТЙСФОП!

ЧЕТЛБ ПРСФШ ОЕТЕЫЙФЕМШОП РТЙУМПОЙМБУШ Л НБЫЙОЛЕ. пОБ ФП РТЙЦЙНБМБ, ФП ХВЙТБМБ УЧПК МПВПЛ. й ФПЗДБ С ТЕЫЙМБ ЕК РПНПЮШ. с ЧУФБМБ УЪБДЙ ЕЕ Й, ЧЪСЧЫЙУШ ТХЛБНЙ ЪБ НБЫЙОЛХ, РТЙЦБМБ Л ОЕК УЧПЙН ФЕМПН чЕТЛХ. мПВЛПН С ЮХЧУФЧПЧБМБ ХРТХЗХА ДЕЧЙЮША РПРЛХ Й ЬФП ВЩМП РТЙСФОП.

РПОБЮБМХ ПОБ ЧЩТЧБМБУШ, ОП РПФПН ЪБНЕТМБ, Б ЮЕТЕЪ ОЕЛПФПТПЕ ЧТЕНС С ПЭХФЙМБ УЧПЙН ФЕМПН, ЮФП ЪБД РПДТХЗЙ УПЧЕТЫБЕФ ЛБЛЙЕ-ФП ЛТХЗППВТБЪОЩЕ ДЧЙЦЕОЙС.

НБНБ…, НБНПЮЛЙ… - ФПОЕОШЛЙН ЗПМПУЛПН ЪБУЛХМЙМБ чЕТЛБ.

ЦБДОЩНЙ ЗМБЪБНЙ С ОБВМАДБМБ, ЛБЛ ЧПМОЩ ПТЗБЪНБ РТПИПДСФ РП ИТХРЛПНХ ФЕМХ чЕТЛЙ, Б МПВЛПН ЮХЧУФЧПЧБМБ, ЛБЛ ДЕТЗБЕФУС ЕЕ РПРЛБ. чДТХЗ, ПОБ У УЙМПК ЧЩТЧБМБУШ ЙЪ НПЕЗП РМЕОБ.

ЧУЕ…, ВПМШЫЕ ОЕ НПЗХ…!

РТЙСФОП ВЩМП?

ПВБМДЕФШ!

ЕЭЕ ВХДЕЫШ?

ДБ! фПМШЛП ПФДЩЫХУШ!

ЛБЛ ОБТЛПНБО ЪБТБЦБЕФ ФСЗПК Л ОБТЛПФЙЛБН УЧПЙИ ДТХЪЕК, ФБЛ Й С «ЪБТБЪЙМБ» НБЫЙОЛПК РПЮФЙ ЧУЕИ ДЕЧПЮЕЛ ОБЫЕЗП ЛМБУУБ. фЕ, Х ЛПЗП ДПНБ ВЩМЙ УФЙТБМШОЩЕ НБЫЙОЛЙ, УФБМЙ ТЕЗХМСТОП ЪБОЙНБФШУС «УФЙТЛПК» ВЕЪ ВЕМШС, Б Х ЛПЗП ЙИ ОЕ ВЩМП, ИПДЙМЙ Ч ЗПУФЙ Л ФЕН, Х ЛПЗП ПОЙ ВЩМЙ. рПЪЦЕ, НЩ ОБХЮЙМЙУШ ПВИПДЙФШУС ВЕЪ НБЫЙОПЛ, ОП ЬФП ХЦЕ ДТХЗБС ЙУФПТЙС.

н. уЕТЗЕЕЧ
уЕУФТЙГБ бМЕОХЫЛБ
лБФЕЗПТЙС: рЕТЧЩК ПРЩФ
бЧФПТ: н. уЕТЗЕЕЧ

ВЩМ Х НЕОС ПДОПЛМБУУОЙЛ РП ЙНЕОЙ йЧБО. нЩ У ОЙН ЧНЕУФЕ ЪБОЙНБМЙУШ Ч БЧЙБНПДЕМШОПК ЛТХЦЛЕ. лБЛ-ФП С, ДЕМБС НПДЕМШ УБНПМЕФБ, ПВОБТХЦЙМ, ЮФП Х НЕОС ЪБЛПОЮЙМБУШ ЛБМШЛБ (ВХНБЗБ ЛПФПТПК ПВЛМЕЙЧБАФ ЛТЩМШС). с РПВЕЦБМ Ч НБЗБЪЙО. лБМШЛЙ ОЕ ВЩМП. фПЗДБ С ЧУРПНОЙМ, ЮФП йЧБО ЗПЧПТЙМ, ЮФП Х ОЕЗП ЕУФШ ГЕМЩК ТХМПО ЛБМШЛЙ. юЕТЕЪ 3 НЙОХФЩ С ЪЧПОЙМ Л ОЕНХ Ч ДЧЕТШ.
дЧЕТШ ПФЛТЩМБ ЕЗП УФБТЫБС УЕУФТБ. еЕ ЪЧБМЙ мЕОБ, Й НЩ У ТЕВСФБНЙ ПВЩЮОП ДТБЪОЙМЙ ЙИ: «уЕУФТЙГБ бМЕОХЫЛБ Й ВТБФЕГ йЧБОХЫЛБ», Б чБОШЛХ ЙОПЗДБ ЪЧБМЙ «лПЪМЕОПЮЛПН», ПУПВЕООП ЛПЗДБ ПО ЮФП-ОЙВХДШ РЙМ - «оЕ РЕК! лПЪМЕОПЮЛПН УФБОЕЫШ!». мЕОБ ВЩМБ ОБ 4 ЗПДБ УФБТЫЕ Й, У ЧЩУПФЩ НПЙИ 14 МЕФ, ЛБЪБМБУШ ХЦБУОП ЧЪТПУМПК.
- йЧБО ДПНБ?
- ъБКДЙ! чБОШЛЙ ОЕФ. пО ОБ ТЩВБМЛХ ХЕИБМ У ДЧПАТПДОЩН ВТБФПН с ЧЩНЩФШУС ТЕЫЙМБ, Б НОЕ РП ФЕМЕЖПОХ ДПМЦОЩ РПЪЧПОЙФШ. фЩ РПУЙДЙ, Б, ЕУМЙ РПЪЧПОСФ, УЛБЦЙ, ЮФП С Ч ЧБООПК. рХУФШ ЮЕТЕЪ 15 НЙОХФ РЕТЕЪЧПОСФ.
у ЬФЙНЙ УМПЧБНЙ «бМЕОХЫЛБ» ЪБФБЭЙМБ НЕОС Ч ЛЧБТФЙТХ, РПДПЦДБМБ, РПЛБ С ТБЪХАУШ Й РТПКДХ Ч ЛПНОБФХ, Й ХЫМБ Ч ЧБООХА.
ч ЧБООПК Х ОЙИ ВЩМП ПЛОП, ЛПФПТПЕ ЧЩИПДЙМП ОБ ЛХИОА. лБЛ-ФП чБОШЛБ ТБУУЛБЪЩЧБМ, ЮФП, ЛПЗДБ УЕУФТБ НПЕФУС, ПО ЙОПЗДБ РПДЗМСДЩЧБЕФ, Й ТЕЫЙМ РПУНПФТЕФШ ОБ ЗПМХА мЕОХ. с ПУФПТПЦОП РТПЫЕМ ОБ ЛХИОА. пЛОП ВЩМП ЧЩУПЛП. с ЧУФБМ ОБ ПВЕДЕООЩК УФПМ Й ЪБЗМСОХМ Ч ПЛОП. мЕОБ УФПСМБ РПД ДХЫЕН ВПЛПН ЛП НОЕ Й ЗХВЛПК ФЕТМБ ОЙЪ ЦЙЧПФБ. лПОЕГ НПК ПФ ЬФПЗП ЪТЕМЙЭБ ЧУФБМ УФПМВПН. й ФХФ ПОБ ВЩУФТП РПЧЕТОХМБ ЗПМПЧХ Й РПУНПФТЕМБ Ч ПЛОП. с РТЙУЕМ, ПУФПТПЦОП УМЕЪ УП УФПМБ Й РТПЛТБМУС Ч ЛПНОБФХ. нЕОС УЙМШОП НХЮЙМБ НЩУМШ, ЮФП ПОБ НЕОС ЪБУЕЛМБ.
юЕТЕЪ ОЕЛПФПТПЕ ЧТЕНС С ХУМЩЫБМ, ЛБЛ ПОБ ЧЩЫМБ ЙЪ ЧБООПК, ПФЛТЩМБУШ ДЧЕТШ Й
мЕОБ РТПЫМБ Ч ЛПНОБФХ. оБ ОЕК ВЩМ ОБДЕФ ЛПТПФЛЙК ЪЕМЕОЩК ИБМБФЙЛ.
- рПДЗМСДЩЧБМ? - УРТПУЙМБ ПОБ, ХМЩВБСУШ Й Ч ХРПТ ЗМСДС НОЕ Ч ЗМБЪБ.
с ФХРП НПМЮБМ. жЙЪЙПОПНЙС НПС УФБМБ РХОГПЧПК ПФ УФЩДБ.
- юФП, ЙОФЕТЕУОП РПУНПФТЕФШ? оЙЛПЗДБ ОЕ ЧЙДЕМ? рПРТПУЙМ ВЩ, С ВЩ ФЕВЕ Й ФБЛ РПЛБЪБМБ.
- лБЛ?
- б ЧПФ ФБЛ!
у ЬФЙНЙ УМПЧБНЙ ПОБ ТБУРБИОХМБ ИБМБФ. зПМПЧБ НПС РПЫМБ ЛТХЗПН. ч НЕФТЕ ПФ УЕВС С РЕТЧЩК ТБЪ Ч ЦЙЪОЙ ЧЙДЕМ ЛТБУЙЧПЕ Й БВУПМАФОП ЗПМПЕ ФЕМП НПМПДПК ДЕЧХЫЛЙ.
пОБ УДЕМБМБ ЫБЗ ЛП НОЕ.
- оБУНПФТЕМУС? нПЦЕФ, ФЩ Й РПФТПЗБФШ ИПЮЕЫШ?
- лБЛ? - ПРСФШ ФХРП УРТПУЙМ С.
- чПФ ФБЛ!
пОБ РТПФСОХМБ ТХЛХ Й РПМПЦЙМБ ЕЕ НОЕ НЕЦДХ ОПЗ. рБМШГЩ ЕЕ, УЦЙНБСУШ Й ТБЪЦЙНБСУШ, НСМЙ НПК ЮМЕО. еНХ УФБМП ПЮЕОШ ФЕУОП.
- йДЙ УАДБ! - Й ПОБ РПФСОХМБ НЕОС Л ДЙЧБОХ.
рТЙУЕЧ ОБ ДЙЧБО, ПОБ УФБМБ ТБУУФЕЗЙЧБФШ НОЕ ВТАЛЙ.
тХЛЙ ЕЕ ДТПЦБМЙ. юЕТЕЪ ОЕЛПФПТПЕ ЧТЕНС С ВЩМ РПМОПУФША ТБЪДЕФ.
- лБЛЙЕ НЩ ВПМШЫЙЕ! - ЧПУИЙЭЕООП УЛБЪБМБ ПОБ - оЕ Х ЛБЦДПЗП ЧЪТПУМПЗП НХЦЙЛБ ФБЛПЕ ВПЗБФУФЧП! уЕКЮБУ НЩ РПРТПВХЕН РПЪОБЛПНЙФШ ЕЗП У НПЕК «ЛЙУЛПК»! фПМШЛП, ДМС ЮЙУФПФЩ ОБЫЙИ ПФОПЫЕОЙК, УВЕЗБК Ч ЧБООХА!
с ВЩУФТП, ОП ФЭБФЕМШОП ЧЩНЩМ ЧУЕ УЧПЙ ЙОФЙНОЩЕ НЕУФБ Й, ЧЕТОХЧЫЙУШ Ч ЛПНОБФХ, РПДПЫЕМ Л ДЙЧБОХ, ЛПФПТЩК мЕОБ ХЦЕ ХУРЕМБ ТБЪМПЦЙФШ.
пОБ РПФСОХМБ НЕОС ЪБ ТХЛХ, Й С ЪБЧБМЙМУС ОБ ДЙЧБО ТСДПН У ОЕК. еЕ ЗТХДЙ ЛБУБМЙУШ НПЕЗП ФЕМБ. рТЙЛПУОПЧЕОЙС ЙИ ВЩМЙ ПЮЕОШ РТЙСФОЩ. зХВЩ ЕЕ РТЙВМЙЪЙМЙУШ Л НПЙН Й ПОБ НЕОС РПГЕМПЧБМБ. зПМПЧБ ЛТХЦЙМБУШ, ДЩИБОЙС ОЕ ИЧБФБМП. с РПЮХЧУФЧПЧБМ, ЛБЛ ПОБ ЧЪСМБ НЕОС ЪБ ТХЛХ Й РПМПЦЙМБ НПА МБДПОШ ОБ УЧПК МПВПЛ.
нЕЦДХ ОПЗ мЕОЩ ВЩМП НПЛТП Й ФЕРМП. с ЧЧЕМ РБМШЮЙЛ Ч ЕЕ ЛЙУЛХ. мЕОБ РПДБМБУШ ОБЧУФТЕЮХ НПЕК ТХЛЕ Й УФБМБ ДЕМБФШ ФЕМПН РПУФХРБФЕМШОЩЕ ДЧЙЦЕОЙС. нПК РБМШЮЙЛ ОЩТСМ ЧП ЧМБЦОХА ЗМХВЙОХ ЕЕ ФЕМБ.
- фЕРЕТШ РПЗМБДШ ВХЗПТПЛ, ЛПФПТЩК ЧЧЕТИХ! - РПРТПУЙМБ ПОБ.
с ОБЭХРБМ НБМЕОШЛЙК ЛБЛ ЗПТПЫЙОБ, ФЧЕТДЩК ВХЗПТПЛ. мЕОБ ОЕЗТПНЛП БИОХМБ.
- оЕ ФБЛ УЙМШОП, РПУМБВЕЕ…
тХЛБ ЕЕ РПФСОХМБУШ Л НПЕНХ ЮМЕОХ, ПВИЧБФЙМБ ЕЗП Й УФБМБ ПЗПМСФШ ЕЗП ЗПМПЧЛХ. вХДХЮЙ ОБ РТЕДЕМШОПН ЧЪЧПДЕ, С РПЮФЙ УТБЪХ УФБМ УРХУЛБФШ. лПЗДБ С ЪБЛПОЮЙМ, мЕОБ ХВТБМБ ТХЛХ.
- фЕРЕТШ ФЩ НОЕ…. - РПРТПУЙМБ ПОБ, Й С РТПДПМЦЙМ РТЕТЧБООПЕ НОПА РПЗМБЦЙЧБОЙЕ ЕЕ ЗПТПЫЙОЩ. дЩИБОЙЕ ЕЕ УФБМП ЗТПНЛЙН Й РТЕТЩЧЙУФЩН, ПОБ ЧЩЗОХМБУШ ЧУЕН ФЕМПН Й ПВНСЛМБ.
нЙОХФ ЮЕТЕЪ РСФШ ПОБ УЛБЪБМБ:
- фЕРЕТШ НПЦЕЫШ РПУНПФТЕФШ РПВМЙЦЕ, ЕУМЙ ИПЮЕЫШ…
лПОЕЮОП, С ПЮЕОШ ИПФЕМ Й, ЧУФБЧ ОБ ЛПМЕОЙ НЕЦДХ ЕЕ ТБЪДЧЙОХФЩИ ОПЗ, УФБМ ТБУУНБФТЙЧБФШ ЕЕ РЕЭЕТЛХ. пУФПТПЦОП ТБЪДЧЙОХЧ РБМШГБНЙ ЕЕ ЗХВЛЙ, С ХЧЙДЕМ ОЕЦОХА ТПЪПЧХА ЗМХВЙОХ.
- иПЮЕЫШ ФХДБ? - У РТЙДЩИБОЙЕН УРТПУЙМБ ПОБ.
- пЮЕОШ ИПЮХ!
- фПЗДБ УВЕЗБК ПРСФШ Ч ЧБООХА, УНПК У ЛПОГБ ПУФБФЛЙ УРЕТНЩ, Б ЛПЗДБ ВХДЕЫШ ВМЙЪЛП Л ПТЗБЪНХ, ОЕ ЛПОЮБК Ч НЕОС. уЛБЦЙ НОЕ, ЮФП ФЩ ВМЙЪЛП. с ЮФП-ОЙВХДШ РТЙДХНБА.
с ДПВТПУПЧЕУФОП ЧЩРПМОЙМ ЧУЕ, ЮФП ПОБ УЛБЪБМБ, Й МЕЗ ТСДПН У ОЕК.
- мСЗ ОБ НЕОС.
с МЕЗ УЧЕТИХ. мЕОБ ЧЪСМБ ТХЛПК НПК ЮМЕО Й ОБРТБЧЙМБ УЕВЕ Ч РЕЭЕТЛХ. вЩМП ФБН УЛПМШЪЛП, ФЕРМП Й ПЮЕОШ-ПЮЕОШ РТЙСФОП. с ОБЮБМ ЙН ДЧЙЗБФШ, Б мЕОБ УФБМБ ДЧЙЗБФШУС ОБЧУФТЕЮХ НОЕ.
- бИ, ЛБЛ ИПТПЫП! лБЛ ИПТПЫП…- ЫЕРФБМБ ПОБ - еЭЕ, ЕЭЕ…, ЕЭЕ…
- мЕОБ, С ВМЙЪЛП!
- рПДПЦДЙ - ПОБ ЧЩУЧПВПДЙМБУШ ЙЪ-РПД НЕОС Й, ОБЛМПОЙЧЫЙУШ ОБДП НОПК, ЧФСОХМБ НПК ЮМЕО Ч ТПФ. еЕ СЪЩЛ ЪБУЛПМШЪЙМ РП ЗПМПЧЛЕ, Б РБМШЮЙЛБНЙ ПОБ ДЕМБМБ ДЧЙЦЕОЙС РП ЮМЕОХ, ЛПФПТЩЕ ТЕВСФБ Ч РЙПОЕТМБЗЕТЕ ОБЪЩЧБМЙ «ДТПЮЙФШ». оЕРЕТЕДБЧБЕНП РТЙСФОЩЕ ПЭХЭЕОЙС ПИЧБФЙМЙ НЕОС, С ЪБДЕТЗБМУС Й УРХУФЙМ Ч мЕОЙО ТПФЙЛ.
- фЕВЕ ВЩМП ИПТПЫП?
- дБ! ьФП ЗПТБЪДП РТЙСФОЕЕ, ЮЕН ДЕМБФШ ИПТПЫП УБНПНХ УЕВЕ - ЧЩТЧБМПУШ Х НЕОС.
- б ФЩ ДБЧОП ДЕМБЕЫШ ЬФП УБН УЕВЕ?
- мЕФ У 12-Й. б ФЩ?
- й С ФПЦЕ МЕФ У 12-Й. б ФЩ УТБЪХ УФБМ ЛПОЮБФШ?
- оЕФ. рПОБЮБМХ РТПУФП ДТПЮЙМ ОЕ ЛПОЮБС, Б РПФПН ЛБЛ-ФП ТБЪ, ДЕМБМ ЬФП ДПМЗП Й ЛПОЮЙМ. б ФЩ?
- с РПЮФЙ РПМЗПДБ ОЕ НПЗМБ ЛПОЮЙФШ. уЕТЕЦБ! с Й УЕКЮБУ ОЕ ХУРЕМБ ЛПОЮЙФШ. фЩ НПЦЕЫШ РПГЕМПЧБФШ НЕОС? фБН…., ЧОЙЪХ…?
с ОБЛМПОЙМУС ОБД мЕОЙОПК ЛЙУЛПК, РТПУХОХМ УЧПЙ МБДПОЙ РПД ЕЕ СЗПДЙГЩ, РПРЩФБМУС РТЙРПДОСФШ ЕЕ РПРЛХ. дПЗБДМЙЧБС мЕОБ РПОСМБ, ЮФП НОЕ ОЕ УПЧУЕН ХДПВОП Й РТЙРПДОСМБ ОПЗЙ, ТБЪЧЕДС ЙИ Ч УФПТПОЩ Й УПЗОХЧ Ч ЛПМЕОСИ. еЕ РЕЭЕТЛБ РТЙРПДОСМБУШ Й РТЙЪЩЧОП УНПФТЕМБ ОБ НЕОС. с ЧЧЕМ УЧПК СЪЩЛ Ч мЕОЙОП МПОП Й УДЕМБМ ЙН ОЕУЛПМШЛП РПУФХРБФЕМШОЩИ ДЧЙЦЕОЙК.
- уЕТЕЦБ, ОЕ ФБЛ. лМЙФПТ РПМЙЦЙ…..оХ, ФПФ ВХЗПТПЛ…..
с РПОСМ ЕЕ Й УФБМ ЧПДЙФШ СЪЩЛПН РП ЛМЙФПТХ, Б РПФПН ЧУПУБМ ЕЗП Ч УЧПК ТПФ, ОЕ РТЕЛТБЭБС ТБВПФБФШ СЪЩЛПН. дТПЦБЭЙЕ мЕОЙОЩ ОПЗЙ ПВИЧБФЙМЙ Й УЦБМЙ НПА ЗПМПЧХ. дБЦЕ ЕУМЙ ВЩ С ЪБИПФЕМ ЧЩТЧБФШУС, С ВЩ ОЕ НПЗ. мЕОБ МЕЦБМБ, ЪБЛТЩЧ ЗМБЪБ Й НСМБ ДЧХНС ТХЛБНЙ УЧПА ЛТБУЙЧХА ЗТХДШ. чДТХЗ ОПЗЙ ДЕЧХЫЛЙ У ФБЛПК УЙМПК УДБЧЙМЙ НПА ЗПМПЧХ, ЮФП НОЕ УФБМП ЕЕ ВПМШОП. мЕОБ ЪБФТСУМБУШ Й УП ЧУИМЙРПН ПВНСЛМБ. зМБЪБ ЕЕ ПФТЕЫЕООП УНПФТЕМЙ Ч РПФПМПЛ.
- с УДЕМБМБ ФЕВЕ ВПМШОП? - УРТПУЙМБ ПОБ - йЪЧЙОЙ, ОЕ НПЗХ УЕВС ЛПОФТПМЙТПЧБФШ,
ЛПЗДБ ЛПОЮБА. б ФЩ НПМПДЕГ, УРПУПВОЩК НБМШЮЙЛ!
нОЕ ХЦЕ ИПФЕМПУШ ЕЭЕ. с ПУФПТПЦОП ЧЪСМ мЕОХ ЪБ ЗТХДШ Й УФБМ НСФШ РБМШГЕН ЕЕ УПУПЛ.
- рПГЕМХК ЕЗП…..
с ЧЪСМ УПУПЛ ЗХВБНЙ.
- рПУЙМШОЕЕ…ЧУПУЙ Ч ТПФЙЛ….
мЕОБ ПРСФШ УФБМБ ЪБЧПДЙФШУС. с, ГЕМХС ЗТХДШ, УФБМ ЗМБДЙФШ РБМШЮЙЛПН ЕЕ МАВЙНХА ЗПТПЫЙОХ, ОП мЕОБ ЧДТХЗ ЧЩУЧПВПДЙМБ НПА ТХЛХ Й УЛБЪБМБ:
- пУФБМУС ЕЭЕ ПДЙО ЬФБР ОБЫЕЗП У ФПВПА ТБЪЧТБФБ, ОП С ЮЕТЕЪ ЬФП ЕЭЕ ОЕ РТПИПДЙМБ,
ИПФС РПРТПВПЧБФШ ДБЧОП ИПФЕМБ.
мЕОБ ЧУФБМБ ОБ ЛПМЕОЙ, Б ЪБФЕН Й ОБ МПЛФЙ Й ЧЩЗОХМБ УРЙОХ. с, УРПУПВОЩК НБМШЮЙЛ, РТЙУФТПЙМУС УЪБДЙ Й ЧЧЕМ УЧПК ЮМЕО Ч ЕЕ ЛЙУЛХ.
- уЕТЕЦБ! нЩ ЬФП ХЦЕ РТПИПДЙМЙ. дБЧБК РПРТПВХЕН ЧЧЕУФЙ ЕЗП НОЕ Ч РПРЛХ. фПМШЛП
ОЕ УТБЪХ. чЧЕДЙ ЧОБЮБМЕ РБМШЮЙЛ.
с ЧЧЕМ ХЛБЪБФЕМШОЩК РБМЕГ Ч мЕОЙОХ РПРЛХ. пОБ, ЛБЛ Й ЕЕ ЛЙУЛБ, ВЩМБ ЧУС УЛПМШЪЛБС.
- мЕО! фЩ ЕЕ УНБЪБМБ?
- дБ. тПДЙФЕМЙ РТЙЧЕЪМЙ ЙЪ-ЪБ ЗТБОЙГЩ УНБЪЛХ ОБ ЧПДОПК ПУОПЧЕ, УРЕГЙБМШОП ДМС УЕЛУБ. с Х ОЙИ ЕЕ УМХЮБКОП ОБЫМБ.
- мЕО! оП ЧЕДШ ЧЩИПДЙФ, ЮФП ФЩ ЪБТБОЕЕ ТЕЫЙМБ МЕЮШ УП НОПК, ТБЪ ФЩ ЕЕ УНБЪБМБ ЕЭЕ Ч ЧБООПК?
- дБ. оЙЛФП ЪЧПОЙФШ НОЕ ОЕ ДПМЦЕО. с ЬФП УЛБЪБМБ, ЮФПВЩ ЪБНБОЙФШ ФЕВС Ч ЛЧБТФЙТХ.
нОЕ РЕТЕД ФЧПЙН РТЙИПДПН ПЮЕОШ УЙМШОП ИПФЕМПУШ. чЧЕДЙ ФЕРЕТШ ДЧБ РБМШЮЙЛБ Й ФЙИПОШЛП ЙНЙ РПЛТХФЙ.
нОЕ РПЛБЪБМПУШ, ЮФП РПУМЕ ФПЗП ЛБЛ С РПЛТХФЙМ РБМШГБНЙ Ч мЕОЙОПК РПРЛЕ, ЧИПД Ч ОЕЕ ОЕНОПЗП ТБУЫЙТЙМУС. с ПРСФШ РТЙУФТПЙМУС УЪБДЙ, РТЙУФБЧЙМ ЗПМПЧЛХ ЮМЕОБ Л ДЩТПЮЛЕ Й ПУФПТПЦОП ОБДБЧЙМ. чОБЮБМЕ ЮМЕО ОЕ ИПФЕМ ФХДБ ЪБИПДЙФШ, ОП РПФПН УФБМ НЕДМЕООП РТПОЙЛБФШ Ч ЗМХВШ. мЕОБ ПИОХМБ Й УФБМБ РПДБЧБФШУС ОБЧУФТЕЮХ НПЕНХ ЮМЕОХ. рПУФЕРЕООП ПО ЧПЫЕМ ЧОХФТШ ВПМШЫЕ ЮЕН ОБРПМПЧЙОХ.
- зМХВЦЕ ОЕ ОБДП - РПРТПУЙМБ мЕОБ - Б ФП ВХДЕФ ВПМШОП. дЧЙЗБКУС!
с УФБМ ДЧЙЗБФШУС. рТБЧБС ТХЛБ мЕОЩ УЛПМШЪОХМБ ЧОЙЪ, Й С РПЮХЧУФЧПЧБМ, ЮФП ПОБ МБУЛБЕФ УЧПК ЛМЙФПТ. рПУФЕРЕООП С РТЙВМЙЦБМУС Л ТБЪЧСЪЛЕ Й ЛПЗДБ РПДПЫЕМ ПТЗБЪН, С ЛПОЮБС, ЧЧЕМ ЮМЕО ОБ ЧУА ЗМХВЙОХ Й, ОЕ УНПФТС ОБ ФП, ЮФП мЕОБ ЛБЦДЩК НПК ФПМЮПЛ УПРТПЧПЦДБМБ ЧУЛТЙЛПН, С, РТПДПМЦБС ЪБФБМЛЙЧБФШ ЕЗП ЛБЛ НПЦОП ЗМХВЦЕ, ЛПОЮЙМ. нЩ ПВБ, ЛБЛ РПДЛПЫЕООЩЕ, ТХИОХМЙ ОБ ДЙЧБО.
- уЕТЕЦБ! с ЦЕ РТПУЙМБ….фЩ ФПЦЕ УЕВС ОЕ ЛПОФТПМЙТХЕЫШ.
- фЕВЕ ВЩМП ВПМШОП?
- чОБЮБМЕ ВПМШОП, ОП РПФПН ВПМШ ХЫМБ Й УФБМП РТЙСФОП. с ПЮЕОШ ИПТПЫП ЛПОЮЙМБ! фЕРЕТШ РП ПЮЕТЕДЙ ВЕЦЙН Ч ЧБООХА!
пОБ ЧУЛПЮЙМБ Й РПЫМБ Ч ЧБООХА. рПФПН УИПДЙМ С. нЩ ПДЕМЙУШ Й РТЙУЕМЙ ОБ ДЙЧБО.
- уЕТЕЦБ! оЕ ТБУУЛБЪЩЧБК ОЙЛПНХ ПВ ЬФПН. рПЦБМХКУФБ!
- оЙЛПЗДБ! с ЛМСОХУШ ФЕВЕ! оЙ ПДОПНХ ЮЕМПЧЕЛХ!

С ТБУУЛБЪБМ ПВ ЬФПН УЧПЕНХ ДТХЗХ ЧП ЧУЕИ РПДТПВОПУФСИ, ОБРЙЧЫЙУШ ЧПДЛЙ Й ТБЪНБЪЩЧБС УПРМЙ. юЕТЕЪ 6 МЕФ. рТБЧДБ, ФПК, ЛПНХ С ЛМСМУС, ХЦЕ ОЕ ВЩМП. чЕТОХЧЫЙУШ ЙЪ БТНЙЙ, С ХЪОБМ, ЮФП ПОБ ЧЩЫМП ЪБНХЦ. нХЦ ЕЕ ПЛБЪБМУС ОБТЛПНБО. й мЕОБ ФПЦЕ УФБМБ ОБТЛПНБОЛПК. б РПФПН УЙМШОП ПРХУФЙМБУШ Й ХНЕТМБ. пФ РЕТЕДПЪЙТПЧЛЙ. с ТБД, ЮФП НОЕ ОЕ РТЙЫМПУШ ХЧЙДЕФШ ЕЕ ПРХУФЙЧЫХАУС Й ОЕПРТСФОХА. ч НПЕК РБНСФЙ ПОБ ЧУЕЗДБ ПУФБОЕФУС ПЮЕОШ ЮЙУФПРМПФОПК Й БЛЛХТБФОПК. б ДП ФПЗП ЛБЛ НЕОС ЪБВТЙМЙ Ч БТНЙА, С ЙОПЗДБ РТЙИПДЙМ Л ОЕК. лПЗДБ ОЙЛПЗП ОЕ ВЩМП ДПНБ. й НЩ У ОЕК «РПЧФПТСМЙ РТПКДЕООЩК НБФЕТЙБМ», ЖБОФБЪЙТХС Й РПЮФЙ ЛБЦДЩК ТБЪ РТЙДХНЩЧБС ЮФП-ФП ОПЧПЕ, МБЪБС ДТХЗ ДТХЗХ ЧП ЧУЕ ДЩТПЮЛЙ РБМШЮЙЛБНЙ Й ЪБГЕМПЧЩЧБС ЛБЦДХА ЛМЕФПЮЛХ ФЕМБ. й ОЙЛФП ОБН ОЙЛПЗДБ ОЕ РПНЕЫБМ. й ОЙЛФП ОЕ ПВТБФЙМ ЧОЙНБОЙС, ЮФП С ИПЦХ Л ОЕК, ЛПЗДБ НПЕЗП ФПЧБТЙЭБ ОЕФ ДПНБ.
х ОЕЕ ОБ НПЗЙМЕ РПЮФЙ ЧУЕЗДБ ЦЙЧЩЕ ГЧЕФЩ. ьФЙ ГЧЕФЩ РТЙОПЫХ С. ч ВМБЗПДБТОПУФШ ЪБ УБНЩЕ УЮБУФМЙЧЩЕ ДОЙ НПЕК АОПУФЙ.

н. уЕТЗЕЕЧ

ьФЙ Й НОПЗЙЕ ДТХЗЙЕ ЬТПФЙЮЕУЛЙЕ ТБУУЛБЪЩ чЩ ЧУЕЗДБ ОБКДЕФЕ ОБ ОБЫЕН УБКФЕ

Двоюродную сестрёнку Наташку, я не видел пять лет. Ещё девочкой-подростком, когда ей было всего лишь двенадцать, она уехала к своему отцу в Новгород. Но окончив школу, сестрёнка решила что учится будет в Кыргызстане. Обучение здесь гораздо дешевле, по сравнению с Российским.

Теперь же я топтался в аэропорту "Манас", дожидаясь самолёта. В руках была лишь старая фотография, высланная в письме три года назад. В голове бились и метались тревожные мысли: что если, я её просто не узнаю? Да и она меня навряд ли помнит...

Когда, наконец сообщили, что ожидаемый мною рейс прибыл, я выскочил в вестибюль, дабы не пропустить мимо себя сестру. В руках моих мгновенно возникла табличка, на которой красными буквами были выведены имя и фамилия сестрёнки.

Вглядываясь в накатившую на меня толпу приезжих, сошедших с самолёта, я немного растерялся. Как назло, этим рейсом приехало довольно много девушек-европеек, и я понимал, что Наташей может оказаться любая из них. Вертя головой, я бросал короткие взгляды на девчонок. Каждый раз что то говорило мне - нет это не она. Однажды взгляд непроизвольно задержался на стройной блондинке, как-то странно взглянувшей мне в глаза. Но и тут, седьмое чувство не помогло. Девушка прошла мимо, а я остался. Через пол часа, я вдруг понял, что вестибюль пуст. Появилась одна из техничек.
- Нет уж никого милок, - добродушно сказала она.
- Как нет? - не поверил я.
- Да вот так, - пожала плечами старушка, - ушли уж, те, кто приехал то...

Мой транспарант сник, словно флаг армии, потерпевшей поражение. Я двинулся к выходу. Оказавшись у выхода, я понял, что не всё так плохо. Там возле многочисленных таксистов, стояла замеченная мною блондинка.
- Девушка, вам в город? - схватил я её под локоток, когда она уже была одной ногой в такси.
- Да, а что? - подняла она на меня своими умопомрачительные глазки.
- Я тоже в город, - объяснил я, выхватывая у недовольного таксиста её багаж, - встречал здесь сестру, а её нет. Видимо что-то задержало. С вас я ничего не возьму, вон моя машина.

Показав пальцем на свой "бумер", по её взгляду я понял, что победа всё же осталась за мной. Лишь лёгкая, загадочная улыбка, появившаяся на её устах, показалась мне подозрительной. Но я не предал этому особого значения в тот момент. Мало ли что её может развеселить?
- Раз так, то идёмте, - сказала она и уверенно двинулась к машине. Немного отстав от своей попутчицы, я отметил её осиную талию и безупречные ножки. Такой шикарной девушки, я не видел уже давно.

В дороге мы разговорились. Девушка представилась Светой. Говорила, что приехала погостить у родителей, съездить на Иссык-Куль, в общем, отдохнуть. До меня тяжело доходили её слова. Я был весь поглощён тем, что пожирал её взглядом. Правильные черты лица, стройная, спортивная фигурка, шёлковистая кожа, к которой так и тянется рука, да вдобавок ещё и незаурядный ум, и отличное чувство юмора; что ещё можно желать? Я знал, что не замечать мои взгляды нельзя. Но девушка ничем на них не реагировала, лишь раз я заметил, как пальчики начали мять край юбочки, да с её лица, никак не сходила загадочная улыбка. Так, слово за слово, разменивая километры, мы достигли Бишкека.

На мой естественный вопрос, куда её довезти, Света лукаво взглянув на меня, назвала мой район. Невольно порадовавшись, что будет возможность увидеть её ещё раз, я покатил в указанную сторону. Каково же было моё удивление, когда она назвала и мой дом. Первые сомнения закопошились в моём сознании. Наконец когда я остановился у своего подъезда и уже готов был выдвинуть своё предположение, Света подмигнула мне и весело рассмеялась:
- Что братец, не узнал?

Даа, опростоволосился я, можно сказать на все сто. Кажется, даже покраснел немного. В голове всплыл разговор на довольно фривольные темы, затеянный мною по дороге. И как я на неё смотрел? Впрочем, здесь была не только моя вина.
Оправившись от потрясения, я тоже от души посмеялся.
- Да, внешне тебя и не узнать, а характер всё тот же! - заметил я.
- Да, я страшная вредина! - весело согласилась сестрёнка.

Так Наташа вошла в мою жизнь. Проблем с жилплощадью у нас не было. После смерти отца, и замужества сестры, мы с матерью остались в большой трёхкомнатной квартире, какие выдавались членам ЦК, вдвоём. Мать не могла нарадоваться приезду племянницы:
- Совсем не та я стала Натка, всё уже из рук валится, давно уж здесь новая хозяйка нужна. Да мой Игорь всё никак не утешит старушку, всё ждёт чего-то. Принцессу ему подавай. А где ей взяться то, принцессе?

Наташка на это лишь улыбалась, глядя на меня своими глазами чертовки. А я не понимал, что это со мной происходит. Эта девушка, которая была моей сестрой, вызвала во мне, что-то неизведанное. И это неизведанное, совсем не походило на братские чувства. Осознав это, я попытался на себя разозлится, но из этого, ничего не вышло. Власть морока, была гораздо сильнее.

Затем разговор ушёл от так нелюбой мною темы. Наташа рассказала о своих краях, о славном городе Новгороде, о его жителях и их нравах. Тут же мать сказала, что я непременно должен буду показать сестрёнке все наши достопримечательности. И вообще, освежить её воспоминания, покатать по городу. Я хотел было отказаться, сославшись на работу, но мать не дала мне этого сделать.
- И так уже три года пашешь, ни выходных, ни отпусков, вырвись уж хоть на недельку, глядишь, не помрут там без тебя.
- Правда, Игорь, тем более, не поеду же я одна на Иссык-куль?

Словом, я не мог отказаться. Хотя, наверное, было нужно.
Всю неделю я возил Натку по городу. Мы с ней сошлись за это время так, словно и не расставались на пять лет. Мне было с ней просто чудесно. И она, похоже проводила время со мной не зря. Я не знал, что чувствует она, как относится ко мне. Но зато я знал, что чувствую я. Она разбила мой привычный мир на тысячи осколков. Теперь я не мог ни спать, ни есть, ни дышать спокойно, как раньше. Ложась в постель, я почти не смыкал глаз. Казалось я слышал, как бьётся её сердце. Слышал каждое её движение, шуршание простынь, горячее дыхание, сладкие вздохи во сне. "Я хочу её!!!" - кричала одна половина меня, но другая сдерживала её от рискованных шагов. Пока ещё сдерживала.

Моя жизнь превратилась в ад. Я был каждый день с девушкой, один вид которой меня с ума сводил, но ничего не мог сказать ей об этом. Не мог прикоснутся к ней, почувствовать жар её тела. Боже, а как я этого хотел!!! Я знал, что жить так дальше, я просто не смогу. Но вот что мне сделать, что бы это осталось позади, я не знал.

А Наташка меж тем, словно ничего не понимая, одевалась так, что я, сидя рядом с ней, ещё долго не мог вылезти из машины. Непринуждённо прижималась ко мне на танцах так, что вскипала в жилах кровь. Не упускала случая, что бы чмокнуть меня, или обнять. Может для неё, это и было нормальным, если она воспринимала меня как брата, но каково было мне?

Под конец недели, позвонил мой давний армейский друг - Мелис. Мы с ним немного поговорили, после чего он сказал, что едет на Исык-куль с небольшой компанией и зовёт меня с собой. Я принялся отказываться, мотивируя тем, что я не один. Но в это время ходившая туда-сюда Наташка, уяснив о чём речь, сказала, что напротив, очень хотела бы съездить туда. И я согласился.

Компания оказалась не такой уж и маленькой. Мы с трудом поместились на трёх машинах. Всего получилось двенадцать человек. Часть собравшейся компании была мне знакома, часть нет. Но для Наташки, это не было большой проблемой. Я просто удивлялся, насколько легко она сходится с людьми, и насколько быстро, умеет вызвать у них симпатию.

Расположилась наша компания на южном берегу озера. Первым делом, по приезд, конечно, вдоволь накупались. На моей Наташеньке, оказался более чем нескромный купальник. У большинства мужиков, аж слюнки потекли, едва сестрёнка избавилась от шортиков и маячки. А едва сдерживал тяжёлые стоны, меня так завело, что о том, чтобы снять штаны, я и не думал.

Пока установили две небольшие палатки: одну для женской половины человечества, другую для мужской, начало смеркаться. Развели костерок, тихо заплакали струны гитары. По кругу пошли бутыли, сначала с вином, а потом включились и напитки покрепче, послышались слова покороче. Возле Наташки, сидевшей напротив меня, и уже изрядно захмелевшей, появился тип в чёрной майке. К концу моей песни, его рука уже лежала у Натки на талии. А она, вроде как, и не возражала, поглядывая то на него, то на меня своими захмелевшими глазами. Неожиданно, меня это так разозлило, что я едва не бросился на кавалера неизвестного ордена. Но другие мысли, пришедшие в пока ещё трезвую часть мозга, немного охладили пыл. Ведь это моя сестра, не девушка, что я так напрягаюсь то? Но другая половина, успевшая изрядно "повеселеть", дышала алкоголем на трезвую, яростно доказывая свою правоту.

Следующий день мы снова провели у озера. Купались в тёплой, горько-солёной воде, в шутку топили друг дружку, играли в волейбол. Парень, которого звали Юра, ни на шаг не отходил от моей сестры. Словно кот вокруг сметаны, вился он возле неё весь день, явно готовясь снять вершки. Самым обидным было то, что она отвечала ему взаимностью, а про меня как бы и забыла. Невольно, я сравнивал его с собой: и меньше, и тощий, и несёт какой-то бред постоянно. Правда, мордашка смазливая, но опять же, как - то по-женски смазливая. И что она в нём нашла?

Второй вечер, был словно продолжением первого. Снова была выпивка, снова были песни под гитару. Только разговоры были теперь громче и веселее. Гитара теперь не плакала, а смеялась, хохотала, обдавая безудержным весельем и цыганской бесшабашностью. Даже тёплый воздух, ещё не успевший напитаться ночной прохладой, наэлектризовался и звал пустится в пляс. Чем и занялись влюблённые пары. После танца с Викой, женой одного из моих приятелей, я вдруг понял, что Натки и Юры, уже нет.

Это было для меня, словно гром средь белого дня. Сам не свой, я уже представлял его руки жадно ласкающие МОЮ Натку. В этот момент, я почувствовал, что просто зверею. Чуть ли не бегом, кинулся к палаткам. Там никого. Конечно, он не такой дурак, этот Юра, наверняка приметил, как я на него смотрю. Но перед глазами встала другая картина, мягкая тёплая травка, отделяющая пляж от кустов облепихи. Что есть сил, я кинулся туда.

Когда я их нашёл, Юра уже задрал одной рукой Наташкино платье, а другой ласкал её обнажённую грудь. Свет огромной луны, давал полную картину происходящего. Занятые друг другом, меня они заметили не сразу. Но когда заметили, было уже поздно. Вскинувшемуся, словно от выстрела, при виде меня, Юре, я от души засадил в переносицу. Второй удар пришёлся в подбородок, и отбросил его за пределы видимости. Ведь не зря же, я семь лет занимался кик-боксингом?

Натка вскрикнула, и кинулась к своему дружку. На её призывные крики, он реагировал лишь тем, что невнятно мычал, и судорожно дёргался. Тут уж пришла очередь пугаться мне. Нашёл же дурень, себе соперника. Пришлось взвалить его на себя и тащить в лагерь. Когда наша компания увидела, что я собственно несу, меня окружили со всех сторон. Посыпались вопросы. На момент я даже сделался героем, спасшего несчастного Юру. Но когда Юрику посветили в лицо фонариком, я понял, что крутить-вертеть смысла нет. Что скажешь про человека, когда у него нос на пол рожи распух, да челюсть сломана? Пришлось сказать правду.

На следующий день, рано утром, я, Наташка и Юрик, покатили назад, к Бишкеку. Всю дорогу Юрик стонал, но держался довольно мужественно, а я чувствовал себя так, словно избил ребёнка. В больнице мы расстались со своим новым другом. Он не жаловался, и даже не хотел брать денег на лечение, но потом всё же взял. Кому не нужны триста баксов?

С Наташкой я не разговаривал. Молчала и она, то и дело поглядывая на меня своим загадочным взглядом. Дом встретил нас тишиной. Мать оставила записку, что уехала на дачу, и будет только через три дня. Дата стояла сегодняшняя. Я ощутил тихое раздражение. Будь она здесь, я бы сегодня же ушёл в гостиницу. Но она ведь не могла знать, что вернёмся мы раньше намеченного срока.

За весь вечер мы с сестрой не обмолвились ни словом. Не желая первым идти на примирение, я ушёл спать раньше обычного. Но сна снова не было. Непроизвольно я прислушивался к звукам. Вот она выключила телевизор и зашла в ванну. Там она было долго, около часа, а затем вошла к себе. Снова около часа, я ничего не слышал, и уже когда почти заснул, раздались тихие шаги в коридоре. Дверь в мою комнату бесшумно отворилась.

Я смотрел на Наташку, застывшую в дверях, и не мог поверить - не сон ли это? Она была в белом махровом халатике, было видно, как часто поднимается и опадает её грудь. Я видел её, казалось, даже чувствовал тепло её тела, но не шевелился, боясь спугнуть. Вдруг мне показалось, что она колеблется, уже собирается уйти, но нет, она сделала шаг вперёд. Затем ещё один. Затем осторожно подошла к кровати и присела на её краешек. От волнения, у неё перехватывало дыхание. Знали бы вы, что делалось в тот момент со мной!

Я весь напрягся, подобрался, но она, словно почувствовав это, дёрнулась, чтобы встать. Тут же моя рука обхватила её запястье и я вернул её на прежнее место.
- Ой... - вскрикнула она дёрнувшись и тут же заверещала, - пусти, пусти, что ты делаешь? Я закричу!
- Я делаю? - вспылил я, - Значит, что я делаю? Нет уж, это что ты делаешь со мной! Что?

Я долго сдерживался, и в тот момент, меня словно прорвало.
- Я.. . я схожу от тебя с ума, с того самого дня как увидел... Чертовка, ты ничего не замечаешь, или же делаешь вид, играешь со мной. А мне уже не до игр. Я каждый день схожу с ума. Я каждую ночь схожу с ума. Разве виноват я, что мы с тобой брат и сестра? А что ты? Ты вздумала трахаться с каким-то педиком Юрой! Как это понимать?
- Я... Разве ты не понял, что это всё из-за тебя... Ведь если бы не он, ты бы так и корчил их себя холодного, да неприступного... Я... Я.... Я не хотела что бы вышла так. Просто хотела проверить, что ты чувствуешь ко мне... А ты чуть его не покалечил... А я, я...

Она вновь дёрнулась, что бы встать и уйти. В её голосе зазвучали набегающие слёзы. Мне вдруг стало так жаль её, захотелось прижать к себе, оградить от всех проблем и несчастий. Я осторожно привлёк её к себе. Она не противилась.

Сладкая, желанная сестрёнка, оказалась в моих руках. Я знал, что то, что сейчас непременно произойдёт, аморально. Что за это, меня непременно осудят, если не люди, так совесть. Но всё же это должно было случится.

Её губки нежно коснулись мочки моего уха. По всему телу, словно пробежал электрический ток. Страсть, только и ждавшая своего звёздного часа, где-то в глубине души пробудилась с новой силой. Я ответил на её поцелуй, почувствовал как, стремительно каменеет мой член. Я хотел её всю целиком. От маленьких ступней, до кончиков волос.

Я легко справился с пояском халатика и провёл руками по упругой груди. Соски твердели под моими пальцами, её ручка уже легла на мой член, сжав его, что есть силы. Вырвавшееся из уст урчание, я расценил как знак удовлетворенности обнаруженным размером. Мои пальцы прочертили по её телу линию и нырнули в горячую писечку. Натка застонала, издав горловой звук и удержала мою руку своей, подаваясь мне на встречу. Я понимал, что стою в двух шагах от того, что бы трахнуть собственную сестру. Пусть даже и двоюродную. И это мне совсем не мешало. Наоборот, действуя, словно сильный дурман, втягивало и возбуждало всё сильнее и сильнее. Я пытался избавится от этого. Но ЭТО, лишь забежало в дальний уголок висящего на ниточке сознания и поселилось там.

Наташенька урчала, словно дикая кошка, под моими ласками, а я стонал под её безумными губами. Я пытался войти в неё, но она выскользала в последний момент.
- Ты такой большой... Подожди немного... - шептала она, и мы снова утопали в ласках.

Наконец, не выдержала она сама. Стоя на коленях, она вдруг схватила его двумя руками, а затем толкнув меня, ловко села верхом, и осторожно ввела головку себе в лоно. Я чувствовал, что член входит с трудом. Натка вся затрепетала, из её уст вырвался первый крик, порождение боли и страсти. Вращая попкой, подставляя грудь под мои горячие пальцы, она постепенно насадила свою писечку на мой член, до самого конца. И тут всё завертелось перед глазами. Начался настоящий секс-марафон. Мы занимались сексом, любили друг друга, трахались, совокуплялись как дикие животные, кончали, иногда почти одновременно, иногда вразнобой. С Наткой, осуществлялись мои самые смелые фантазии. Её тело, казалось созданное для любви, гасило страсть только для того, что бы разжечь её с новой силой. За эту ночь и утро, мы успели потрахатся везде: и в ванной, и в её комнате, и даже на кухне.

Я брал её на полу, на столе, вобщем как только мог, и где только мог. Так, как я трахался со СВОЙ СЕСТРОЙ, я не трахался ни с кем и никогда. Она была выше всяких сравнений и похвал. Успокоились мы, лишь около восьми утра, когда ни я, ни она, не то что шевелится, даже глаза открыть, уже были не в состоянии.

Наша связь продлилась пол года. Как мы не предохранялись, Натка всё же забеременела. Она хотела сделать аборт, но я запретил. Через месяц, мы уехали в Казахстан, где я нашёл хорошую работу. Через два мы поженились. Среди наших новых знакомых, никто не знает, что мы брат и сестра. Да и мы, стараемся не думать об этом. Мы любим друг друга, и очень счастливы, не смотря ни на что.

Наступил первый летний день. Он действительно летний, солнышко встало рано, на улице тепло, как ни когда и девчонки уже ходят почти раздетые. Но вместе с летом наступила пора выпускных экзаменов. И наш 10 класс "а" сегодня должен сдавать свой первый выпускной экзамен - экзамен по математике.

Я говорю наш потому что, я и моя сестрёнка учимся в одном классе. Мы с ней близняшки и очень похожи друг на друга, и зовут нас одинаково Женя и Женя, правда, меня называют Евгений, а её Евгения. Не правда ли забавно.

Как часто бывает, один ребёнок учится хорошо, а другой не очень. Так и у нас. Мне учёба даётся легко, а вот у сестрёнки не так всё гладко, хотя она девочка и ей, наверное, будет проще вступить во взрослую жизнь, чем мне.

Однако лето летом, а экзамен экзаменом и вот мы – выпускники сидим, и в такую жару, решаем примерчики по математике. Все серьёзные, красивые, нарядно одетые. За себя я не волнуюсь, математика мой любимый предмет и я чувствую себя здесь как рыба в воде, а сестрёнка у меня по математике плавает. Поэтому приходится решать оба варианта за себя и как говорится за того парня. В конце концов, все треволнения позади и мы оба получив, по отличной оценке уже дома среди своих родных отмечаем удачное завершение экзамена.

За столом в гостиной собралась вся наша семья. Это папа с мамой и мы с сестрёнкой. На столе прямо по середине стоит огромный торт. Родители знают нашу слабость. Мы ужасные сластёны, особенно сестрёнка, она готова есть сладкое почти сутки на пролёт.

И вот когда чаепитие в самом разгаре мама объявляет о том, что по окончании экзаменов в школе и поступлении в институты мы всей семьёй отправляемся в морское путешествие по средиземному морю на целых две недели. И показала нам проспекты и различные журнальные вырезки про этот круиз. Мы просто онемели от счастья. Сестрёнка сразу же начала строить различные планы: что ей взять с собой на теплоход из одежды, какой выбрать купальник, какую сделать себе причёску. Короче говоря, разговоров было море и маленькая тележка.

Однако мечты мечтами, а последующие дни для подготовки к экзаменам и сами экзамены прошли как-то не заметно, но довольно успешно для нас. И мы, наконец, то получили заветные аттестаты зрелости.

А через неделю после выпускного вечера мы уже подали документы в институт, каждый в свой.

Я последние года два мечтал стать специалистом в области компьютерных технологий, усердно штудировал все последние новости в этой области, и считал себя в этом довольно подкованным.

А сестрёнка хотела заняться юриспруденцией, то есть в последствии стать знаменитым адвокатом.

Но если я считал себя довольно подготовленным, то вот с сестренкой были проблемы, она панически боялась провалиться на вступительных экзаменах. Мне пришлось её успокаивать всеми доступными средствами, однако она была в полной прострации и ни как не могла успокоиться. А экзамены надо было, как - то сдавать. И тут она сделала мне такое предложение, от которого я просто обалдел. Она попросила, чтобы я сходил вместо неё на первый экзамен, и сдал его вместо неё.

Женечка мы же с тобой очень похожи друг на друга.

У меня отнялся, язык я молчал.

Женечка ну ради меня, ну один разочек, ну, пожалуйста.

Как же ты себе это представляешь?

Очень просто, ты наденешь мою одежду и пойдешь вместо меня. И ни кто даже не догадается.

Я же ни когда не надевал женской одежды, я просто не смогу в ней даже пройтись по улице. А ты говоришь про экзамены.

Я тебе помогу.

Я молчал, я просто не знал что сказать. С другой стороны как не помочь родной и любимой сестрёнке, но я был в замешательстве. Что делать?

Давай прямо сейчас, и попробуем, а? Причёски у нас похожие, я немного приведу ее в порядок и всё. Ну, Женечка ну, пожалуйста?

Ну, хорошо, но если я буду выглядеть смешно, пойдёшь сдавать экзамен сама.

О, конечно я на всё согласна, но я думаю, из тебя получится замечательная девушка.

После этих слов я покраснел.

Хорошо, хорошо, что я должен делать?

Слушаться во всём меня и всё будет хорошо. Так как мой экзамен будет только через два дня, то мы успеем к нему подготовиться. Сначала я тебя приодену, и ты походишь дома, будешь привыкать к новой одежде. А затем попробуем выйти в город, будем привыкать к посторонним людям.

Ну, сестрёнка сделаешь ты из меня пугало огородное.

Не боись прорвемся.

И мы пошли в её комнату. Благо дома мы были сегодня одни. Наши родители уехали за город к знакомым на несколько дней, отдохнуть, так что нам ни кто не мешал претворять наши замыслы в жизнь. Она вывалила на кровать ворох своей одежды, трусики, лифчики колготки юбки, блузки. У меня голова пошла кругом от всего этого добра.

Нет, юбку я одевать не буду, я со стыда сгорю.

А что же тогда ты оденешь? Чем же ты тогда будешь на меня похож, а?

Ну, я не знаю, может джинсы и футболку?

Нет, я же так не одеваюсь.

Тебя же там ни кто пока не знает, а девчонки, как только не одеваются.

Хорошо если не хочешь юбку, не надо, наденешь брюки. То есть брючный костюмчик помнишь, мне мама в прошлом году подарила на день рождение, такой светленький.

Да ты что, он же прозрачный, через него же нижнее белье видно будет. Я помню, когда ты его в тот раз надевала, было видно даже какого цвета у тебя трусики.

Вот и хорошо. Запомни, одежда у девушки должна заманивать мужской взгляд.

Ты что, хочешь, чтобы я под костюм надел твое нижнее бельё?

Конечно, ты должна выглядеть безупречно. Ты оденешь трусики, бюстгальтер, колготы, я сделаю тебе макияж, подправлю причёску, и ни кто не догадается, что это не я.

Ну что же давай, попробуем, что из этого получится.

И я начал превращаться в девушку. Сначала надел трусики, такие тоненькие, маленькие, что я их да же не ощущал, затем Женька показала мне, как надевать лифчик, и, не порвав надеть колготки. Я уже был весь в мыле, и по телу пробегала не большая дрожь от необычного ощущения, и вдобавок к этому колготки так приятно обтягивали моё тело!!!

Так, сделаем перерывчик, ты садись пока вот сюда в кресло и приходи в себя, а я пока поколдую над твоим лицом. Потом приведём в порядок твои руки.

Я молча уселся в кресло и приготовился к разным неожиданностям, было столько новых необычных ощущений, что я разрывался на части, и не мог признаться даже себе хорошо мне или плохо. А Женька тем временем начала колдовать над моим лицом. Сначала она, где выбрила, где выдрала все мои немногочисленные волосики, которые называются у взрослого мужчины бородой и усами.

Мне же ещё нет и 18 лет. Ведь день рождение у нас с сестрёнкой только осенью наступит.

Потом она накрасила мне ресницы, не сильно, чтобы они только не много выделялись, подвела глаза черным карандашом, выделила губки такой нежной, губной помадой, где надо наложила немного пудры и показала после этого мне, меня же в зеркальце. Я просто обалдел, я не находил слов, на меня из зеркала, смотрела моя родная сестрёнка, а не я сам.

Ну, как похожа?

Нет слов, конечно, я похожа на тебя, или похож.

И тут я понял, что окончательно запутался.

Сейчас мы на тебя наденем тот костюмчик и пойдем, прошвырнёмся по улице.

Когда я надел тот самый костюм и посмотрел на себя со стороны, то понял, что я влюбился сам в себя, так хороша была девушка, которая смотрела на меня из зеркала. Однако, посмотрев на меня со стороны, Женька сказала, что для полного счастья не хватает одной маленькой детальки, с этими словами она, скатав два небольших шарика, из ваты положила их мне в чашечки бюстгальтера. Всё теперь мы с сестрой были неотличимы друг от друга.

Теперь сядь, отдохни, привыкни к себе, а я пока наложу лак тебе на ногти, и приведу себя в порядок.

Пока Женька одевалась и приводила себя в порядок, я не мог удержаться и прошёлся по квартире в новом наряде. Ощущения просто не забываемы, я не знал, что и думать. Пока я приходил в себя, сестрёнка тем временем уже оделась, и была полностью готова к выходу. Мне же необходимо было подобрать, что - то на ноги.

Но ни чего сложного в этом не оказалось, практически любая обувка пришлась мне впору, мы же всё - таки близняшки. Однако выбрали для начала туфельки на не высоком и довольно устойчивом каблучке. Всё теперь мы были полностью готовы к выходу.

Ну что ты готов к выходу?

Тогда давай сделаем так, сначала выйдешь из квартиры ты, потом через какое то время я, а встретимся мы у кинотеатра через пол часа, понял? Это чтобы нас вместе не видели наши соседи. И запомни, ни чего не бойся.

На большее у меня не хватило слов, дыхание как будто остановилось. Не много отдышавшись, я, открыв дверь, шагнул за порог квартиры в том, что на мне было надето. Быстро пробежав по ступенькам лестницы, я оказался на улице, и уже довольно не торопливой походкой пошёл в сторону кинотеатра. Не успел я пройти и сотни шагов как сзади раздаётся окрик.

Женька, приветик, ты куда намылилась?

Я, медленно повернувшись, обомлел, прямо передо мной стояла подружка моей сестры Лена Прохорова из параллельного класса.

Приветик, мне надо в институт на консультацию.

А куда ты поступаешь?

Юристом буду.

Классно.

А Женька твой куда идёт?

Он по компьютерам.

Ну да ему можно он у тебя умный, ему не страшно.

Лен я опаздываю, поговорим позже, договорились?

Нет проблем. Женьке приветики передавай, пока.

Когда она отошла от меня, я, только тогда вздохнул полной грудью и окончательно пришёл в себя. Только что Ленка Прохорова разговаривала со мной, а думала, что разговаривает с моей сестрой. Невероятно, просто фантастика.

Я начал осматриваться по сторонам, чтобы определить, как меня воспринимают окружающие меня люди? И оказалось, что никто особого интереса ко мне не проявляет. Все воспринимают меня как обычную девушку идущую по своим делам.

Подойдя к условленному месту, я стал дожидаться прихода своей сестрёнки. И тут я слышу...

Девушка, вы не меня ждёте?

Только этого мне не хватало, думаю я про себя, где же Женька? Скорее бы она приходила, что ли?

Девушка как Вас зовут? Можно с Вами познакомиться?

Женя меня зовут.

Очень приятно, а я Алексей.

Оставалось ждать, когда придёт Женька, может она, чем ни будь, поможет.

Женечка, почему Вы такая хмурая?

Не знаю.

Может Вас кто – то обидел?

Нет, нет ни кто, меня не обижал, просто, извините, мне хочется побыть сейчас одной.

Хорошо, давайте встретимся, как ни будь в другой раз, вы мне очень понравились, и я хотел бы продолжить с Вами наше знакомство.

От таких слов я растерялся, а он, сунув, мне в руки свою визитку исчез. Тут, наконец, то появилась моя сестренка, и я немного начал приходит в себя.

Жень приветик, ну как ты здесь? Не страшно?

Привет. У меня нет слов.

А что случилось?

Как что случилось? Не успел я выйти из дома, как ко мне подходит твоя подруга, Ленка Прохорова.

Да? И что – же она тебе сказала?

Ничего особенного, так простая болтовня. Она приняла меня за тебя. И разговаривала со мной как с тобой. Я еле отвязался от неё.

Здорово. Выходит, она ничего не заметила.

Да не заметила, но что мне этот разговор стоил? Я чуть под землю от страха не провалился.

Кстати, мне кажется, она в тебя влюбилась.

Да Ленка.

Фу ты, этого ещё не хватало.

А это что за визитка у тебя в руках?

Я показал ей визитку, которая находилась у меня в руках.

Тут со мной парень один хотел познакомиться. Привязался как банный лист, я еле отвязался от него.

Расскажи поподробнее?

Слушай Жень давай куда-нибудь уйдём от сюда, а?

Хорошо, пойдём куда-нибудь посидим в кафе, отметим твоё новое рождение.

Пойдём, куда хочешь, а то уже на нас оглядываться стали.

Правильно сестрички встретились, что же тут странного, мы же с тобой очень похожи друг на друга.

И взяв меня под руку, сестрёнка повела меня в ближайшее кафе. Пока мы шли к кафе, я начал входить в роль всё больше и больше. По дороге я рассказал Женьке об Алексее, который хотел со мной познакомиться.

Вот видишь, а ты боялся, что у тебя ни чего не получится. Ты здорово справляешься со своей ролью.

Да, наверное, ты права.

Да конечно права, я думаю, что после завтра у тебя с экзаменом проблем не предвидится.

Слушай, а ведь мне завтра тоже экзамен надо сдавать, я совсем забыл с нашими переодеваниями.

Да не волнуйся ты так, у тебя всё будет хорошо, вот увидишь.

Надеюсь.

Так разговаривая, мы не заметно подошли к кафе, нашли свободный столик, и я уже свободно чувствуя себя в новом обличье, сам заказал нам шампанского, фруктов при этом мило подболтав с официантом.

Молодец, у тебя здорово получается.

Стараюсь.

Ладно, давай, выпьем, наконец, за тебя.

Вот так посидев и поболтав на различные темы, мы даже не заметили, как у нас закончилось шампанское и мы, заказав ещё, продолжили нашу не запланированную гулянку. Нам было хорошо. Пообщавшись с сестренкой, таким образом, я ещё больше к ней привязался. Однако разговор разговором, а часика через два я вдруг неожиданно захотел в туалет, шампанского было выпито изрядное количество.

Женька я сейчас, наверное, описаюсь.

А, что тут такого сходи в туалет, я видела, он находится при входе.

Да, но в таком виде я не могу туда пойти.

Точно, в мужской нельзя, не так поймут, а ты иди в женский.

Я стесняюсь.

Писать хочется, иди и ни чего не бойся.

После выпитого шампанского я стал смелее и поэтому, поднявшись, я довольно развязной походкой пошёл в сторону дамской комнаты. Открыв дверь, и войдя, внутрь я увидел у большого зеркала девушку, в красивом туго обтягивающем её платье цвета морской волны, которая подкрашивала свои губки помадой. Зайдя в кабинку, я долго возился с необычной для меня одеждой, ведь на мне были надеты трусики, колготки с которыми я с трудом, но справился, и уже на выходе ко мне обратилась девушка, которая находилась у зеркала.

Ты не могла бы мне помочь?

Я, - повернувшись, я, встал как вкопанный, так красива она была.

Да, ты, понимаешь, я здесь прячусь.

От кого?

Мой муж пришёл не вовремя. Я здесь со своим сослуживцем, а муж должен был сегодня уехать в командировку да видно он специально обманул меня.

Я не знал, что мне сказать и молча смотрел на неё, а она тем временем продолжала.

– Сходи, посмотри там он или нет.

– А как я его узнаю, там же полно народу.

– Узнаешь он в очках и на нём такая зелёная ветровка.

– Хорошо, я посмотрю.

И я, развернувшись, пошёл к двери, но в это время дверь распахнулась, и внутрь заскочил парень, как раз в зелёной ветровке, и сходу наскочил на неё с кулаками. Вся, сжавшись, она, стала такая беззащитная, что мне стало её жалко. И я решил за неё вступится, всё же я парень, несмотря на мой внешний вид в данный момент.

– Эй, молодой человек, – окрикнул я его, может, вы ошиблись?

– Пошла вон, и он разразился такими словами, что хоть уши затыкай.

Этого я стерпеть уже не мог, и, развернувшись ногой, заехал ему по виску, от этого удара он упал и затих.

– Ой, ты его убила, завопила девушка, и заплакала.

– Да нет, через пять минут он придёт в себя и нам мало не покажется, поэтому я убегаю.

– Постой, как тебя зовут?

– Женька я.

– Спасибо тебе Женя смелая ты.

– Да не за что, а тебя как?

– Лена Свиридова, на тебе мой телефон, может, свидимся когда, – она на клочке бумажки пишет номер телефона и суёт её мне в руки, после этого я, открыв дверь, выбегаю из дамской комнаты и направляюсь к своей сестрёнке.

– Что так долго?

– Я успел, и пописать и подраться.

– Как так?

– Пойдем-ка от сюда, да по быстрее.

Быстренько расплатившись, за выпитое мы, наконец, то покинули это питейное заведение.

– Женька, наверное, приключений на сегодня хватит, пошли-ка домой.

– А мы куда идём?

И мы направились к дому, по дороге я рассказал, как я вступился за девушку, и она, похвалив, все же потом сказала

– Но при этом ты, наверное, странно смотрелся со стороны

– Не знаю, мне было не до этого.

– Всё же девушки себя так не ведут, понял?

– Хорошо на будущее учту.

– Кстати нам опять надо разделиться.

– Нас не должны видеть вместе, на подходе к дому.

– Бери ключи и иди первой.

Без каких либо приключений я скоро был уже дома, а минут через десять пришла и сестрёнка. Оказавшись, наконец, дома мы ещё долго сидели на кухне и вели разговоры на разные темы и ни как не могли наговориться, как будто действительно встретились две сестрёнки, которые давно не виделись.

На следующий день, проснувшись, позавтракав на скорую руку, я выскочил из дома и побежал в институт. У меня был первый экзамен - экзамен по математике. В институте нас всех собрали в одной аудитории, проверив всех присутствующих при входе в неё по документам. После чего, объяснив правила проведения экзамена и выдав каждому своё задание, экзамен был письменной работой, разрешили приступить к выполнению этого задания.

Основную часть задания я решил без проблем, а вот два последних примера в этом задании поставили меня в тупик, в них необходимо было применить нестандартное решение. В конце концов, с одним я справился, а на другое у меня просто не хватило времени, но я не расстраивался и думал, что я довольно успешно справился с первым экзаменом. Тем более, как проводится сам экзамен, я теперь знаю, и на завтра я думаю, проблем не будет.

Таким образом, после окончания экзамена, я больше ни где, не задерживаясь, поспешил домой, там меня уже ждала сестрёнка. Сегодняшний день должен быть у нас продолжением вчерашнего дня, то есть меня опять будут готовить к завтрашнему выходу. Поэтому, придя, домой сестрёнка тут же взялась за меня. Всё повторилось как вчера, сначала я надел трусики, потом колготки самостоятельно надел бюстгальтер. Женька привела в порядок моё лицо, сделала маникюр, педикюр тоже, но чуть раньше. Правда, на этот раз мне всё-таки пришлось надеть юбку, а также она мне дала такую невесомую, почти прозрачную блузку, то когда, я её надел, сквозь неё просвечивался бюстгальтер, правда выглядело это совсем даже ни чего, мне понравилось. Короче говоря, когда Женька со мной закончила, и показала мне своё творение, я опять вошёл в транс, как и вчера, так хороша и симпатична была та девушка, которая смотрела на меня из зеркала, в которое я смотрелся. Я так и вертелся у зеркала, пока Женька сама не оделась и вышла ко мне. И тут я заметил, что она оделась точно так же как одела и меня, – то есть, та же блузка, та же юбка, одинаковые колготки, босоножки на высоком каблуке. Глядя на нас, не сразу и поймёшь где я, а где она.

– Ну, как?

Нет слов, замечательно. Чем будем сегодня заниматься?

– Сейчас опять разделимся, а потом поедем кататься на транспорте.

Автобус, трамвай может быть, и в такси прокатимся.

– Договорились, тогда я пошла, только встретимся теперь на автобусной остановке.

– Отлично, к стати я тебе хотела подсказать, чтобы ты, когда одета в женскую одежду, старалась говорить как будто ты девушка.

– Хорошо постараюсь.

– Тогда до встречи сестрёнка не скучай.

И открыв дверь, я оказался на лестничной площадке, а, спустившись вниз, я, наконец, то вышел на улицу, и столкнулся с нашей соседкой, это баба Нюра, которая жила под нами,

– Здравствуй Женечка, какая ты сегодня нарядная?

– Здравствуйте. – Поздоровался я с ней, а про себя подумал, вот будет хохма, если баба Нюра встретится ещё и с настоящей Женькой? А сам постарался побыстрее от неё отделаться и двинулся дальше. Опять меня приняли за Женьку, – удивительно.

Подойдя, таким образом, к автобусной остановке я стал поджидать свою сестрёнку, и не переставал удивляться, при этом как ладно на мне сидит её одежда. А ощущения, которые я испытывал просто не передать словами.

Тем временем к остановке подошёл автобус, из которого вышла группа ребят, они сразу же увидев меня, начали ко мне приставать, как к девушке. Я же на них просто не обращал внимания, и они вскоре отстали от меня. А тут и сестрёнка появилась, и мы сев в подошедший автобус поехали по маршруту, которым я должен буду завтра доехать до института, в который поступает моя сестрёнка. Ведь я должен буду добираться совсем один.

В автобусе практически все пассажиры обращали на нас внимание, ведь мы были похожи друг на друга как две капли воды, и это было довольно приятно. Наконец сделав одну пересадку, мы добрались до института.

– Ну, какие впечатления? Нравится быть девушкой? – спросила меня Женька.

– Спрашиваешь, нет слов. Правда, раньше я за собой этого не замечал. – Так раньше ты и не пробовал переодеваться.

– Сей час, поймаем такси и поедем в "Ласточку".

– Только не надолго, а то мне завтра опять экзамены сдавать.

– Договорились.

И мы, поймав машину, поехали в "Ласточку". По дороге водитель машины то и дело оборачивался и старался посмотреть на наши ножки. А я скажу, Вам ножки наши выглядели классно. Мужик, наверное, просто с ума сошёл, когда мы выходили из его машины, он почти рыдал оттого, что мы покидаем его машину, ему, наверное, хотелось с нами кататься вечно. И я его понимаю, такая пара симпатичных красоток как мы ему вряд ли ещё когда встретятся.

А мы тем временем уже зашли в кафе под красивым названием "Ласточка". Сев за столик мы опять, как и вчера налегли на шампанское с фруктами. Я же, к тому времени уже свободно вёл себя в роли девушки, и мне это начинало нравиться всё больше и больше, особенно мне нравилась надетая на меня юбка, она была узкая в талии и свободная в низу, на ветру подол юбки спокойно поднимался, при этом, оголяя стройные ножки, – мне нравится.

Когда прошло некоторое время, может час, а может и два, мне снова как вчера захотелось в туалет.

– Женька если я сей час не схожу в туалет, то описаюсь прямо здесь.

– Ты что не знаешь где можно пописать?

– Знаю, и уже не боюсь идти одна, просто боюсь опять попасть, в какую ни будь историю.

– Ладно, ты иди, а я тебя догоню.

И я пошла к туалету. Зайдя в него, я увидела там двух девушек стоящих

у окна с сигаретами, они о чём-то спорили. Увидев меня, одна из них обратилась ко мне с вопросом.

– У тебя огонька не найдётся?

– Я не курю.

Сказала, а сама направилась в кабинку. В это время открывается дверь и заходит, как я понял Женька. Тот же вопрос.

– У тебя огонька не найдётся?

– Я не курю.

И Женька тоже заходит в кабинку только в другую. У окна слышится говор.

– Свет, а чего ты два раза спрашивала? Девка то была одна?

– Две было.

И тут мы обе выходим из кабинок, они на нас смотрят и в замешательстве одна говорит другой

– Всё надо заканчивать на сегодня, а то в глазах уже двоиться начинает.

Мы, с Женькой громко засмеявшись, выскочили из туалета, и направились к своему столику. Подходя к нему, мы увидели, что возле него стоят два парня и видно ждут нас.

– Женька не трусь, – сказала мне сестренка, глядя на меня, и смело двинулась к столику.

– Я не боюсь. А у самой от страха, ноги задрожали.

А ребята, тем временем увидев нас, двинулись в нашу сторону.

– Девчата, можно пригласить Вас на танец.

– Женька, ну как пойдем, потанцуем?

– Я не могу, смогла с трудом ответить я.

А про себя подумала, ей хорошо она может и потанцевать, а мне каково. Парень с парнем, а, посмотрев на сестрёнку, которая подбадривала меня взглядом, подумала, будь что будет, – пошли, сказала я и шагнула на встречу одному из парней.

Он же подхватив меня за талию одной рукой, повёл меня в круг, где было море танцующих. Как прошёл этот танец, я даже не заметил, пришёл в себя только когда он привёл меня к нашему столику, и я плюхнулся в кресло, потому что ноги меня от волнения не держали. Тут же привели и Женьку.

– Женька, как ты, на тебе лица нет.

– Никак, – ответил я, скоро психом буду.

– Давай выпьем для храбрости. А то ты вся скукоженная стала.

– Не слушая ни кого, я встала, прошла к бару и заказала себе выпить, но не шампанского, а коньяка. Выпив его, одним залпом так и осталась сидеть на высоком стульчике, перед барной стойкой приходя в себя. И надо же было случиться такому, чтобы рядом за стойкой сидел красивый молодой парень, который видел, как я выпила рюмку коньяка и окосела. Он сразу же стал мне предлагать сигарету, помощь, дружбу и ещё всякую чепуху, от которой у меня, наверное, волосы на голове вставали дыбом. В ответ я не мог сказать и слова, только мычал. Слава богу, на помощь пришла Женька, она забрала меня, прямо у него из-под самого носа и мы вместе с ней вышли на улицу. Там я не много пришёл в себя, и мы стояли по середине улицы с сестрёнкой, ухватившись, друг за друга.

– Женька соберись, нам надо добраться до дома уже поздно.

– Я уже собралась, – сказал я, не забыв как надо при этом отвечать.

– Сейчас поймаем машину и поедем домой.

И мы двинулись в сторону дороги, где можно было поймать машину. Только подошли к дороге, как из машин выстроился целый хвост. Конечно две подвыпившие девчонки, в коротких юбках, ну и вид у нас, наверное, был, поэтому и машин столько сразу. Мы забрались в первую попавшуюся машину и направились к дому, при этом я оказался рядом с водителем. По дороге водила опять пытался за нами подглядывать, а мне стало даже весело от этого, и я специально его подзадорил, уселся таким образом, что моя юбка так задралась, что можно было увидеть даже какого цвета у меня трусики. Женька, сидевшая сзади, прямо от смеха помирала, глядя на нас, а у водителя после этого можно сказать, потекли слюни, и он чуть не въехал впереди идущую машину. После этого я закончил ставить на нём свои эксперименты и мы, наконец, благополучно доехали до дома.

Поднявшись к себе, мы опять до ночи проговорили с сестрёнкой практически обо всём за чашкой крепкого чая. Наконец устав от всего мы заснули. Утром нас поднял будильник, так как мне нужно было собираться на экзамен.

– Подъём, – завопила Женька, как только услышала звонок будильника.

Подняв меня, таким образом. Она стала колдовать надо мной. Приводить меня в порядок, как она выразилась. Одела меня с ног до головы во всё новенькое, – трусики, колготки, бюстгальтер и т. д. Увидев себя в зеркале, я опять прибалдел, от приятных ощущений. Но сейчас было не до них, надо было собираться на экзамен. Поэтому, одевшись и позавтракав, я был полностью готов к выходу в свет.

– Ну, как ты себя чувствуешь?

– Отлично. – Ни пуха тебе, ни пера.

– К черту ответила я, выходя из квартиры.

Выйдя из дома, я направилась к автобусной остановке. Народу на ней скопилось уйма, все-таки было рано, многие спешили на работу, поэтому, когда пришёл нужный автобус, забираться в него пришлось с боем. Хорошо когда ты парень, и на тебе джинсы с кроссовками, а когда ты девушка, и в короткой юбке, да на высоком каблуке? Вот и мне пришлось помучиться, пока я залезала в автобус, кому-то наступила на ногу острым каблучком. А кто-то наоборот прижал меня к какому-то небритому мужику, и я почувствовала, как его волосатые ладони полезли мне под юбку. От страха я начала вертеться во все стороны и в результате, когда мне пришлось вылезти из автобуса, получилось что я стою, вся всклокоченная, то есть автобус уже давно уехал, и все почему-то смотрят на меня. Я оглянулась и только сей час, заметила, что моя юбка, вернее её подол задран к верху, да так что на все обозрение представлены такие маленькие кружавчики от трусиков. Я покраснела как заправская девица, поправила юбку и двинулась дальше. Да подумала я про себя как же девчонкам трудно приходиться.

Все-таки добравшись до института, я зашла в туалет и привела себя в надлежащий вид.

Найдя аудиторию, в которой должен был проходить экзамен, я попыталась успокоиться и сосредоточиться на нем. Сегодня должно быть сочинение.

Пройдя благополучно через проверку документов, ни кто даже не усомнился во мне, я, наконец, то оказалась в аудитории, и только здесь полностью успокоившись, огляделась вокруг. Все были сосредоточены, немного напуганы, как ни как первый экзамен. Куда ни глянь, везде сидели в основном ребята, девочек было мало. Со мной, наверное, наберётся человек пять.

После того как, была выбрана тема сочинения, и я приступила к его написанию, я отвлеклась от всего окружающего, и ни на что не обращала внимания, а зря, так как мною, оказывается, заинтересовался один из присутствующих на экзамене преподавателей, как девушкой. Заметила это я тогда когда он присев ко мне за стол начал предлагать свои услуги в написании сочинения. Я просто обалдела, и не знала что делать, а он так не навязчиво лез со своей помощью, что я совсем впала в транс. Но, всё-таки собравшись, я сказала, что я сама напишу сочинение, а он если хочет, то пусть проверит его.

– Хорошо я подойду попозже.

– Отлично, – кокетливо ответила я, и он ушёл.

Да дела подумала я, как все-таки не просто быть девчонкой. Поэтому я постаралась закончить сочинение пораньше, и, дождавшись, когда этот преподаватель выйдет из аудитории, я быстренько сдала сочинение и выскочила за дверь. Что бы ни дай бог не встретиться с ним нос к носу, я заскочила в туалет, и решила там немного выждать. Пока я там находилась, в него влетела одна девушка, буквально влетела как метеор, не обращая ни на кого внимания, подскочила к окну, приподняла подол своей юбки, вытащила из колготок какие-то бумажки и начала в них копаться. Я просто обалдела, не было сил удивляться, а она, найдя, видно то, что искала, издала победный клич и испарилась из туалета, как будто её там и не было.

Подождав ещё не много, я вышла, и направилась к выходу. Однако когда я подумала, что благополучно вышла из создавшейся ситуации, наскочила, в прямом смысле, прямо на него. А вот ты где красавица, он полез на пролом, я уже посмотрел твою работу, молодец написала хорошо, всем понравилось и без ошибок. Считай что у тебя за сочинение отличная оценка.

– Спасибо, – ответила, я скромно, и замолчала, не зная, что же делать дальше.

– Когда у Вас следующий экзамен?

– Через три дня. – Отлично я постараюсь присутствовать на нём. – Спасибо Вам за всё, я буду Вам очень благодарна.

Он прямо расцвёл от таких слов, а я про себя подумала ну и влипла же Женька, не просто ей будет здесь учиться. А он, тем временем сославшись на срочные дела, попрощался и исчез, и я осталась одна.

Теперь надо добираться как-то домой. Поразмыслив немного, я решила ехать на такси. Поймав машин, я уселась на переднее сиденье. И вскоре пожалела об этом, очередной водитель, как и все предыдущие бесцеремонно уставился на мои ноги, и кажется, смотрел только на них и ни куда более. Я просто взвыла от отчаянья, сколько это может продолжаться?

– Ну, как, нравятся? – спросила я.

– Что нравится?

– Мои ноги.

Он, что-то промычал в ответ, но за дорогой стал смотреть более внимательно, чем раньше. То-то же, подумала я про себя с удовлетворением, оказывается можно мужиков поставить на место.

Добравшись до дома, я, наконец, вздохнула с облегчением, там меня встречала моя сестрёнка.

– Как прошёл экзамен?

– Отлично, сказала, я.

– Были, какие-нибудь проблемы?

– Слушай, как вы девчонки всё это выносите? И я рассказала ей про все сегодняшние передряги.

Она, выслушав, обняла меня, и сказала.

– Бедненькая "сестрёнка", как тебе сегодня досталась.

Я молчала.

– Ты, наверное, кушать хочешь, – она меня посадила за стол и стала кормить чуть ли не с ложечки. Такая идиллия продлилась у нас почти до вечера.

Наследующее утро мы с сестрёнкой поехал в институт, узнавать какую же оценку мне поставили за мой экзамен, экзамен по математике.

Подойдя к месту, где были вывешены оценки, и, найдя свою фамилию, я оцепенел, против моей фамилии стояла жирная "3". Минут десять я не знал что мне делать, а потом,

– Да придется мне, наверное, в армию собираться.

– Не отчаивайся можно попробовать в другой институт поступить.

Я молчал, у меня не было слов, сказать все, что у меня скопилось на душе.

– А может быть ещё не всё потеряно?

– С такими оценками здесь делать нечего.

Я собрался с духом пошёл в приёмную комиссию забрал документы, и мы с сестрёнкой пошли домой. Дома я целый день провалялся на диване, уткнувшись носом в подушку. А Женька ходила вокруг да около, не зная, что же делать, чем мне помочь.

На следующий день Женька, поехала в свой институт узнать какая же у неё оценка. Ей повезло больше, тот мужик не обманул, оценка за сочинение оказалась действительно " 5". Женька ликовала, хотя, придя, домой она была грустная.

– Женька спасибо тебе за пятёрку.

– Сестрёнка о чём разговор, на здоровье.

– Слушай Жень, ты же всё равно теперь свободен, не мог бы ты и остальные два экзамена сдать за меня, а?

– Ты что боишься?

Да боюсь. Я же окончательно с ума сойду от твоей одежды, или привыкну к ней.

Женька не говори глупости.

Хорошо, я тебе помогу, тем более что ты моя любимая сестрёнка.

Женька, я тебя обожаю.

Я тебя тоже.

На этом наши дебаты закончились. Послезавтра, и на последний экзамен Женька опять меня наряжала, и я отправлялся вместо неё на экзамены, и, как правило, все отличные оценки. Так что когда приехали наши родители, Женька уже числилась можно сказать студенткой первого курса, а мне ещё предстояло только сдавать вступительные экзамены в другой институт, я подал ту да документы, а экзамены будут только через три недели, как раз когда закончится круиз по средиземноморью.

На семейном совете мы решили, что в круиз поедут Папа с сестрёнкой, а мы Мамой останемся дома. Сначала я хотел остаться один, но в последний момент мама решила меня поддержать. Мне надо будет заняться подготовкой к экзаменам, а она мне будет всячески помогать. На том и порешили.

Глава 2

Уже три дня прошло, с того времени как отец с сестрёнкой должны были вернуться с круиза по средиземноморью, а их всё нет и нет. Мама себе места не находит.

Теплоход, на котором были сестрёнка с папой, это океанский лайнер под названием "Академик Афанасьев", прибыл к месту назначения в срок, но что удивительно ни отец, ни сестрёнка на берег так и не сошли и где они сейчас ни кто не знает. Загадка? Наверное, по крайней мере, куда мы не обращались, ни кто вразумительного ответа на вопрос где >ке наши родные ответить не может.

И вот сегодня часов в 10 утра раздаётся телефонный звонок, из которого становится ясно, что нашу семью посетило горе.

Оказывается, ещё за три дня до окончания туристической поездки папа с сестрёнкой исчезли с теплохода. Предположений было много, но все сходятся в одном что они, скорее всего, упали в море. Как это произошло? Ни кто не знает. Но факт остается фактом и нам с мамой необходимо это пережить.

После этого сообщения всё и началось.

Во-первых, через три дня у меня начинаются экзамены, я должен все-таки поступить в институт, а то придётся идти в армию, а мама может всего этого не пережить.

Во вторых, мне приходится теперь смотреть и за мамой, которая замкнулась, как кажется в себе, и ни на что не реагирует.

В- третьих мне самому как- то надо всё это пережить.

И вот вечером накануне моего экзамена, мама входит ко мне в комнату, и я так понимаю, хочет сказать мне что-то важное.

Сынок, я хочу поговорить с тобой на чистоту.

Я слушаю тебя мам.

Я не знаю даже с чего начать?

Начни с главного.

И начав говорить, она говорила как заведённая, остановить её было не возможно, я же молча слушал её, не перебивая. А в конце, часа через два она так жалостно на меня посмотрела, и сказала,

Сынок подумай хорошенько, прежде чем решишься, на что ни будь. Но помни, я хотела, что бы ты согласился на моё предложение.

После этого она встала, и вышла из комнаты, оставив меня одного. Я же оставшись один, долго ещё перебирал про себя её предложение и ни как не мог для себя решить, что же мне делать. Целую ночь я думал, думал и ни как не мог решиться, на что- то конкретное. Старался решить для себя, что для меня важнее. И под утро я все же решил, что важнее мамы, нужнее мамы у меня ни кого на этом свете нет, и что она скажет то я и сделаю. И я решился согласиться на её предложение, о чём я ей утром и сказал. Она была счастлива, а я, стал задумчив. Мне было не до конца понятно, чем всё это может закончиться, для меня, но я был готов ко всему.

А предложение её выглядело на первый взгляд очень просто, сын должен превратиться в дочь, и всё. По её мнению почти все проблемы будут решены этим перевоплощением. Она к тому же, как-то узнала, каким образом Женька сдавала экзамены в институт. Она так и сказала – раз ты сдал экзамены тебе там и учится.

С документами проблем нет, остались от сестрёнки, то есть, в круиз поехал сын, а не дочь об этом она, кстати, уже всем кому надо доложила. Сразу же отпадает армия, девушек в армию не забирают.

Остаются пустяки мне надо окончательно превратиться в девушку, в этом мне мама обещала всяческую помощь, вплоть до операции по перемене пола. (Ведь она у меня хирург и довольно не плохой, и работает в одной довольно известной частной клинике.) Но она, в конце концов, должна пройти практически на нелегальном уровне, ведь по документам я и так считаюсь с рождения девчонкой.

Короче мама взялась за моё новое воспитание.

Поэтому раз я согласился, как сын я с сегодняшнего дня перестал существовать, у меня началась новая жизнь.

После бессонно проведённой ночи, и согласия на мамино предложения я, наконец, то успокоился и заснул. Проснувшись, а спал я часов шесть не меньше, я увидел у изголовья кровати маму, которая молча сидела, и смотрела на меня, при этом взгляд у неё был какой то задумчивый.

Ма, что с тобой?

Да всё нормально, - тут она сделала паузу, как будто о чём - то, вспоминая, и продолжила, - хорошо, что ты проснулся, нам надо о многом поговорить, и решить, что мы дальше будем делать

Хорошо, я сейчас встану, и мы всё обсудим.

Встав с кровати, я обратил внимание, что моей одежды, в которой я ходил по дому, на обычном месте не оказалось.

Ма, а где мой тренировочный костюм?

Женя, я думаю, что с сегодняшнего дня тебе необходимо полностью пересмотреть твоё отношение к теперешней жизни. Теперь у меня нет сына, как бы горько мне не было это говорить, но есть дочь, которую очень люблю и надеюсь, она меня то же.

Конечно мамочка.

Вот и отлично. Поэтому с сегодняшнего дня ты переезжаешь в комнату сестры. И начинаешь привыкать к новому образу жизни.

Понятно, – медленно ответил я.

Поднявшись, и попросив следовать за ней, она направилась к комнате моей сестры. Открыв дверь, сказала,

Теперь это твоя комната.

Я молча зашёл и, оказавшись в центре комнаты, остановился. Войдя за мной следом, мама продолжила,

Теперь ты многому должен научиться, ко многому привыкнуть. -Правда некоторый опыт у тебя уже есть, - и, посмотрев на меня, она улыбнулась.

Да разве это опыт?

Кое в чём я тебе буду помогать, а что-то ты будешь постигать самостоятельно.

Хорошо мамочка.

Вот и отлично. Сегодня ты здесь осваивайся, привыкай к новой обстановке. Я тебе тут подготовила несколько журналов, ты их просмотри, они тебе пригодятся. Там много интересного для себя найдешь, – как пользоваться косметикой, как ухаживать за кожей рук, лица - короче тебе это будет полезно.

А как быть с Женькиными подругами. Они же постоянно тусовались у нас дома.

Пока с ними общаться тебе не придётся это не к чему, поэтому мы завтра с тобой переберёмся в наш загородный дом.

А Ленка Прохорова меня уже видела, мы с ней в тот раз случайно столкнулись, и она ни чего странного не заметила.

Всё равно, встречаться пока ни с кем не будешь, а завтра мы с тобой поедем в салон к моей подруге, будем приводить твою внешность в порядок, а потом сразу же не заезжая домой отправимся за город.

Хорошо я согласен.

Вот и отлично. Сейчас я тебя оставлю одну, а сама пройдусь по магазинам, тебя же надо приодеть, и ещё – вот что я хотела бы тебе сказать

– Ты теперь стала девушкой, поэтому старайся об этом помнить и не забывать.

Хорошо я поняла, буду стараться.

После этого мама, собравшись, вскоре, оставила меня одну. А я попыталась собраться с мыслями, - что же на самом деле произошло.

Где-то далеко пробегала мысль, что это же здорово, что так получилось, ещё класса с "6" я очень сильно стала завидовать своей сестрёнке, что она девочка, а я нет. Мне казалось, не справедливо поступила природа со мной, что чем-то обделила меня. Я долго мучился, не понимая, что со мной происходит, и как мне быть, не мог ни с кем об этом поговорить.

Когда сестрёнка меня попросила вместо неё сходить и сдать экзамен, я в душе ликовал, потому-то моя мечта стала обретать реальность. А сейчас я просто счастлива, и у меня не хватает слов выразить своё ликование.

Поэтому оставшись одна я смело начал действовать маминым советам и одев на себя трусики смело натянула на себя колготки. И в таком виде присев к зеркалу я попыталась накрасить себе глаза, но у меня ничего не получилось. Пошла, умылась и попробовала ещё раз – лучше, но не так красиво, как делала сестрёнка. Пошла, умылась снова, и решила заняться, чем-нибудь другим. Выбрала и надела бюстгальтер, блузку и в конце подобрала себе понравившуюся юбку, которую тут же надела на себя.

Устав от всего пошла на кухню, чтобы чего-нибудь перекусить. И в это время вернулась мама, увидев меня, она одобрительно улыбнулась, сказав при этом

Молодец, у тебя не плохой вкус.

Вкус то может быть и не плохой, но вот косметикой я, оказывается, пользоваться не умею.

Женечка не переживай, придёт время, научишься.

Так времени-то и нет. У меня же через две недели занятия в институте начинаются.

Вот поэтому мы на днях и отправимся с тобой, в наш загородный дом и там ты будешь, всему этому учится.

А кто меня всему этому обучать будет?

Конечно я. Ни кому о нашей тайне знать не обязательно. Или ты думаешь, что у меня ни чего не выйдет.

Нет, нет мамочка, я так не думаю.

Вот и отлично, а теперь давай посмотрим, что я тебе купила.

И мы прошли в мою новую комнату, там, на кровати лежало много чего интересного - новое нижнее бельё, несколько новеньких колгот, а так же много косметики.

Ну, вот это теперь всё твоё. Кстати Женечка тебе теперь придется, регулярно начиная с сегодняшнего дня принимать некоторое лекарство, необходимое, для того чтобы ты стала настоящей девушкой.

А что это за лекарства?

Это необходимый минимум женских гормонов. Ведь твой организм не может вырабатывать их самостоятельно.

И как они будут на меня действовать?

Твой внешний облик будет постепенно становиться более женственным, но для того чтобы это стало более эффективно, необходимо сделать так чтобы твой организм прекратил вырабатывать мужские гормоны.

И что для этого нужно сделать?

Необходимо сделать тебе небольшую операцию.

Какую операцию?

Удалить железы, которые их вырабатывают. Я сама тебе её сделаю, как только мы переедем у нас в загородном доме, ты знаешь, у меня там есть всё необходимое.

А мне это необходимо?

Конечно, необходимо.

Хорошо мамочка, я тебе полностью доверяю, делай все, что считаешь необходимым.

Ну, всё хватит об этом, пойдем-ка, перекусим.

Точно, я ещё сегодня ещё ни чего не ела.

Проснувшись на следующее утро, мы, с мамой быстренько собравшись, забрались в машину и вскоре уже подъезжали к нашему загородному дому.

Тебе нужно будет получить права на вождение автомашиной. Ты же здорово в этом разбираешься.

Мне же ещё нет 18 лет.

Осталось три месяца, как раз на учёбу.

Вот занятия в институте начнутся, тогда и займусь этим вопросом.

Договорились.

Вскоре мы прибыли к месту назначения, и загнав машину в гараж, мы поднялись в гостиную.

Женечка сейчас иди в свою комнату, в комнату сестры, разбери вещи, потом прими душ, и мы приступим к дальнейшему выполнению нашего плана.

Ты что эту операцию будешь делать прямо сейчас?

Да, я думаю, медлить не стоит. Через час я тебя жду.

Разобрав вещи, я, подойдя к зеркалу, ещё раз посмотрела на себя, - на меня смотрела красивая светленькая девушка. Но если присмотреться по внимательней, то в глаза бросалась некоторая угловатость, что-то всё же мужское в ней просматривалось. На лице просматривался небольшой пушок, приходилось их тщательно выбривать. Сегодня я колготки не одевала, на улице жарко, пришлось обойтись без них, поэтому на ногах так же были видны небольшие волосики.

А, раздевшись и приняв душ, и, посмотрев на себя, я подумала, может быть, я зря на это согласилась. Завернувшись в халат, я пошла к маме.

Ма, а может мы зря, всё это затеяли? Моё тело больше похоже на тело парня, а не девушки. Хотя когда я надеваю на это тело колготки, короткую юбку, бюстгальтер, хм, - мне нравиться быть девушкой.

Вот и хорошо, что нравиться, а об остальном я думаю, ты скоро забудешь, и выглядеть ты будешь вполне по-женски.

Сказав это, она уложила меня на стол. У нас в доме была оборудована не большая операционная, комната, специально подготовленная для этих целей. И сказав, что всё будет хорошо, сделала мне укол, от которого я вскоре заснула.

Проснувшись, я оказалась в комнате родителей, лежащей на кровати. Рядом в кресле сидела мама и, увидев, что я проснулась, она спросила…

Ну, как ты себя чувствуешь, ни чего не болит?

Я не знаю, - сказала я, пока ни чего не чувствую.

Хорошо, отдыхай пока.

А почему я здесь?

Одной тебе пока оставаться не следует, пока не снимем повязки, ты побудешь находиться в этой комнате, я за тобой буду присматривать.

И долго я буду в таком состоянии?

Я думаю, что через неделю ты будешь уже ходить. А пока прими эти лекарства и отдыхай.

Увидев, что я приняла лекарства, она вышла, оставив меня одну. Я же вскоре опять заснула. Очнувшись же ото сна, я не знала, сколько прошло времени, но спать не хотелось, и я, увидев, что мама спит в соседней кровати, а за окном темно я поняла, что сейчас ночь. Мне хотелось в туалет, а как это сделать я не знала, сунув руки под одеяло, я обнаружила у себя ниже живота одну сплошную повязку. Но тут проснулась мама.

Что случилось Женечка?

Который сейчас день?

Прошло уже три дня.

И я столько времени спала?

Конечно, я же тебе давала снотворное.

Ма, я хочу в туалет.

Сейчас я тебе помогу. У тебя всё в порядке ни чего не болит?

Вроде нет, только покалывает немножко в низу живота.

Отлично.

Она откинула одеяло, внимательно осмотрев меня, она осталась, видимо довольной, потому что, улыбнувшись, сказала -

Прекрасно, скоро мы снимем её окончательно.

С этими словами мама сняла с меня часть повязки, и я смогла сходить в туалет.

Ма, а что этот отросток, я показала на торчащий из повязок пенис, так и будет при мне? Он же мне мешается, с ним я ещё не до конца буду чувствовать себя девушкой.

Пока его придётся потерпеть, он необходим для проведения основной операции, о ней я тебе расскажу позже. А пока ложись и отдыхай.

Я уже не хочу спать.

Нужно Женечка, - и дав мне ещё таблеток, я опять заснула.

Проснувшись, в следующий раз, я поняла что выспалась, наверное, на год вперёд. Мама же войдя в комнату, сказала, что теперь можно наконец-то снять с меня повязку, что вскоре она и сделала.

Посмотрев, и ощупав, себя я понял, что у меня теперь нет, и ни когда теперь не будет яичек, которые вырабатывали мужские гормоны.

И что же теперь будет? -спросил я маму.

Пока ты ни чего не почувствуешь, изменения будут происходить постепенно, в течение некоторого времени.

И как это будет выглядеть?

У тебя будет исчезать растительность на ногах, и на лице, голос будет более высоким, и, наконец, то у тебя появится настоящая грудь, и ты будешь полностью похожа на свою сестру. Вот тогда мы и сделаем тебе окончательную операцию

И долго это будет происходить?

Я думаю, что к следующему лету мы будем полностью готовы.

Долго … как.

Ни чего страшного, время пролетит, не заметишь. А тем временем ты будешь привыкать себя вести как девушка. Научишься буквально всему - одеваться, пользоваться косметикой, вести себя по отношению к другим как женщина, и окончательно забудешь, что когда-то был парнем.

Ты думаешь, что забуду?

Забудешь, забудешь. А сей час мне надо в город съездить, кое какие дела сделать, а то я от тебя не отходила и сидела здесь безвылазно.

Хорошо, я побуду одна, я себя чувствую отлично, не волнуйся обо мне.

Прекрасно, к вечеру я приеду, да на телефонные звонки пока не отвечай, если что случится, звони мне на мобильный телефон.

Хорошо мамочка.

И она, вскоре собравшись, уехала, а я, оставшись одна и забравшись в кресло, решала для себя, чем же мне заняться. Так и не придумав, ни чего конкретного я, посмотрев на свои руки, и увидев какой длинны у меня ногти, которые я почти две недели не стригла, решила привести их в порядок. Аккуратно поправив, и нанеся на них, ярко красный лак, я залюбовалась ими, ногти на руках выглядели просто великолепно. Длинные почти сантиметровой длинны, они просто притягивали взгляд.

А на ногах просто постригла их, а так же наложила на них тот же лак что и на руках

Встав с кресла и подойдя к зеркалу, я начала рассматривать свое тело с верху донизу, и ни каких изменений пока не замечала.

Да не скоро я превращусь в настоящую девушку, - сказала я, отойдя от зеркала расстроившись.

Затем, натянув на себя легкую юбку и футболку, я решила разобраться в своих, теперь уже моих вещах. Вытаскивала из шкафов на кровать все, что там лежало, и пыталась в них разобраться. И вот случайно на одной из полок, где лежали трусики, в углу я нашла тетрадку, в которой оказался дневник моей сестрёнки.

Бросив заниматься вещами, я набросилась на этот дневник, как голодная кошка бросается на долгожданную добычу. Там оказалось много чего интересного и полезного для меня. Но, прочитав его, я пока решила про него ни кому не говорить. Задумавшись, я даже не заметила, как домой вернулась мама.

Привет, чем занимаемся, - спросила она.

Да вот решила разобраться с вещами, и посмотреть, что же мне больше всего подходит. А ты где была?

Я ездила к своей подруге, у неё свой салон красоты. Договаривалась о нашем с тобой визите к ней на завтра.

И что мы там будем делать?

Приводить тебя в порядок, ногти, волосы, лицо, - всё должно выглядеть великолепно.

Здорово, правда я сегодня сама пыталась кое - что сделать, и показала маме свои руки.

Неплохо, сказала она, но надо, чтобы это было сделано профессионалом.

Понятно.

Перекусив, мы долго ещё болтали между собой и спать легли уже, когда полностью стемнело.

Утром, проснувшись, я окончательно поняла, что выздоровела полностью, и у меня ни чего и не где не болит. С этим чувством я начала собираться на прием к косметологу.

Мама сама выбрала то, что мне сегодня необходимо надеть на себя. Поэтому, следуя её наставлениям, сегодня я выглядела, как деловая женщина. Строгий бежевый костюм, белая блузка, небольшая бабочка или что - то на неё похожее, на ногах тонкие, тонкие телесного цвета колготки и туфли на тонком каблучке. Посмотрев на меня, мама осталась довольной, да мне самой понравилось, поэтому с приподнятым настроением я уселась в машину, и мы с мамой отбыли в город. Приём был назначен на 10 часов утра.

После того как мы выехали из нашего посёлка и влились в поток машин движущихся в сторону города, мама провела со мной, что-то вроде инструктажа, то есть как мне себя вести во время нашего пребывания в салоне красоты. Убедившись в том, что до меня дошли её нравоучения она, успокоившись, целиком увлеклась дорогой, а я наконец-то предоставленная сама себе задумалась, что же мне теперь делать, как поступить в сложившейся ситуации.

Дело в том, что, вчера случайно наткнувшись, на дневник сестрёнки, я узнала из него довольно любопытную вещь, моя сестрёнка была беременна и ни кому об этом не говорила. От кого беременна, в дневнике я ни где про это не нашла, это, я думаю так, и останется тайной. Случайно узнав об этом факте, я была в растерянности. То, что произошло с моей сестрёнкой, теперь касается и меня, а что мне делать в такой ситуации? Я просто не знала. Рассказать матери, может быть, но думаю, что сделаю это чуть позже, так как теперь это касается непосредственно и меня, то мне хотелось бы сначала самой разобраться во всём том, что случилось на самом деле с моей сестрёнкой.

Поразмыслив, таким образом, над этим я пришла к выводу, что необходимо найти того человека, с которым сестрёнка была близка. Я не думаю, что их было несколько, и он, скорее всего не из нашего класса, в противном случае я бы про него знала. Итак, нужно было искать того единственного, которому доверилась сестрёнка.

Из раздумий меня вывел голос мамы сообщившей о том, что мы уже подъезжаем к салону, и мне надо собраться и ни чего не бояться. Однако меня это как раз больше всего и волновало, как ни как я первый раз его посещала, и меня разбирало, как любопытство, так и боязнь перед неизвестностью. Поэтому при входе у меня все-таки дрожали коленки. Однако приняли меня прекрасно и после этого посещения, я окончательно уверилась, что, наконец-то из меня выйдет, настоящая девушка. Целых девять часов надо мной колдовал целый штат мастеров, и что они со мной только не делали, а в результате у меня теперь новая причёска, ногти на руках как на картинке, на теле ни одного волосика, брови выщипаны, уши проколоты и вообще я чувствую себя, как будто я заново родилась. Да же мама, когда мы наконец-то покинули салон, сказала

Женька, как ты прекрасно выглядишь.

Стараюсь.

Чего так кисло?

Ма я так устала, что просто нет сил.

Хорошо, хорошо, сейчас поедем, да, но в институт мы уже не успеваем, - жалко, завтра у меня не получится поехать с тобой, а тебе необходимо попасть туда, а то на следующей неделе уже занятия начинаются.

Ну, здесь ничего страшного нет, поеду самостоятельно - всего-то пол часа на электричке и полчаса на метро.

Может ты и права, всё равно тебе иногда придётся ездить на занятия самостоятельно.

А что мы сейчас будем делать?

О, сейчас мы с тобой завалимся в кабак, и отметим твоё появление на свет.

А может, дома отметим? Я устала…

Доченька, не волнуйся, сейчас выпьем шампанского, отдохнём, и ты придёшь в норму.

Если только не надолго.

Конечно не надолго, как скажешь.

И мы, погрузившись в машину, поехали куда-то в центр города, там, где было много дорогих развлекательных заведений. Ехали мы не долго минут двадцать, подъехав и поставив машину на стоянку, мы зашли в ресторан, и мама сделала заказ.

Оглядевшись, я увидела, что ресторан ещё на половину пуст, однако слева в углу на небольшой эстраде, выступал небольшой ансамбль. Я расслабилась, немного успокоилась, и, взглянув на маму, даже предложила

Ма, а давай пойдём к бару выпьем по рюмочке, для поднятия духа.

Пойдём, гулять так, гулять.

Подойдя к бару и выпив по рюмке коньяку мама закурила сигарету, я же пока не курю, поэтому просто стояла у бара повернувшись в сторону зала.

Ну, как Женечка, успокоилась?

Да, знаешь, даже усталость кажется, прошла.

Прекрасно сейчас пойдём веселиться.

Когда мы, таким образом, разговаривали, я заметила, что в нашу сторону смотрят двое мужчин, сидевших за столиком у стены, и явно разговаривают о нас.

Ма нас кажется, обсуждают. - Показала я на столик, где сидели двое.

Не обращай внимания, теперь на тебя многие мужики будут оглядываться, и проявлять всяческие знаки внимания. Ведь выглядишь ты великолепно.

Как же, не обращать, внимание, они же с разными разговорами лезут.

И я рассказала ей про свои приключения, когда я надевала Женькину одежду и ходила по улице для адаптации к ней.

Ну, вот сама видишь, что я права.

В это время один из мужчин встал и направился в нашу сторону, подойдя к столику, он обратился к нам с вопросом,

Милые дамы, мы хотели бы Вас пригласить за наш столик.

Извините нас молодые люди, но мы с дочкой отмечаем здесь свой семейный праздник и хотели бы побыть одни.

Прошу прощения, не будем Вам сейчас мешать, но если вы не против то хотелось бы Вас увидеть снова. Моему сыну очень понравилась Ваша дочь.

С этими словами он, положив на столик свою визитную карточку, удалился восвояси.

Посмотрев в карточку, мама хмыкнула и, убрав карточку в свою сумочку, медленно сказала.

Да, всякие, да не всякие видно.

Ма, а кто это был?

Женечка, давай лучше выпьем, а кто был, придёт время, я тебе сама расскажу.

Ладно, давай выпьем, а то шампанское скоро выдохнется…

Таким образом, посидев ещё часа два - три, мы наконец-то собрались домой.

День сегодня был тяжёлый, поэтому, оказавшись дома, заснула как убитая. Проснувшись утром, я поняла, что мама уже уехала по своим делам, а я, встав и потянувшись, пошла умываться. Приняв душ, уже растираясь полотенцем, я заметила, что моя грудь, вернее соски на груди покраснели, взбухли и как будто стали чуть больше.

Вот это да, - сказала я и улыбнулась.

Ещё вчера, когда мы разговаривали в ресторане, я заметила, что и разговор у меня стал мягче, не такой грубый как раньше.

Отлично.

Я, закончив вытираться, вышла из душевой и, накинув халатик, пошла на кухню, чтобы перекусить.

Пока я завтракала, опять вспомнила о том, что мне необходимо как-то определить, кто же был близок с сестрёнкой. И я решила наметить план поиска. Во первых надо было определить, когда могло это произойти. А дальше, дальше я пока не знала, что буду делать. Ладно, сегодня вечером приду, надо будет подробней прочитать дневник, а там будет видно. Сей час же необходимо собираться в институт, узнать какие там новости, когда, наконец, занятия начинаются.

Так как на улице сегодня было прохладно то я оделась, как мне казалось потеплее, коротенькая юбка, свитер колготки и босоножки на высоком каблуке, но когда я пешочком добралась до станции, и, прождав на платформе электричку минут двадцать я вся продрогла и у меня зуб на зуб не попадал. Поэтому когда я забралась в вагон, а там было тепло, то была счастлива как ни когда.

Добравшись, до института я, зайдя в деканат, узнала все, что меня интересовало, так же получила студенческий билет. Узнала к тому же, что у нас в группе будет учиться всего три девушки и двадцать ребят. И с одной из них успела познакомиться, звали её Света, она была довольно высокого роста, почти на полголовы выше меня, а я тоже не маленькая, но довольно симпатичная и красивая девушка. Глядя, на неё я, наконец, то поняла, что меня перестали интересовать девчонки как парня, ведь парня больше нет, а есть красивая девушка, и воспринимают меня как девушку, и мне это нравится.

Закончив с институтом, я собралась домой, но оказывается, что на улице идёт дождь, а у меня нет даже зонтика, поэтому пришлось задержаться, что бы его переждать. И вот когда прошло минут десять, а дождик всё не кончался, на меня опять наткнулся тот самый преподаватель, который собирался мне помогать на экзаменах. Он как раз входил с улицы.

Привет Женечка.

О, вы уже знаете, как меня зовут?

Конечно, знаю, я же должен знать своих студентов.

Вы что будете у нас преподавателем?

Да. Кстати, а вы, куда собрались в такой дождь?

Давайте я Вас, довезу до дома.

Спасибо я сама доберусь.

Вы же вся промокнете.

Но я живу далеко. Сказала я, думая, что он отстанет.

Не страшно, с такой девушкой хоть на край света.

Я, подумав не много, решила, что ни чего страшного не произойдет, если он меня подвезёт до дома, и согласилась с его предложением.

Прекрасно тогда поехали.

И он проводил меня до своей машины, открыв дверцу, посадил меня на переднее сиденье, а сам, обойдя машину сзади, уселся за руль, и мы поехали. Пока ехали, его взгляд так и старался оказаться у меня на коленках, но, заметив, что я на это обратила внимание, становился всё более разговорчивым и разговорчивым. Когда подъезжали к дому, мы встретились, с моей мамой, она как раз тоже подъезжала к дому. Узнав, кто это она пригласила его на чашку чая, а он, его звали Олег Петрович Смирнов, взял и согласился.

И вот мы втроём сидим за столом в гостиной и разговариваем, вернее мама разговаривает, а я так для приличия поддакиваю, потому что я в трансе, за мной начинают ухаживать мужчины, а я пока к этому не готова.

Он рассказывал о том, что я ему очень нравлюсь, что, как увидел меня тогда на вступительных экзаменах, то сразу же влюбился в меня, а, теперь узнав, что я буду учиться в группе, в которой он будет преподавать историю России, то очень обрадовался и считает что это хороший знак.

Я же всё время молчала, и ни чего вокруг не видела, очнулась только тогда когда он начал собираться домой. При прощании во дворе он даже пытался меня поцеловать на прощание, я же стояла как столб и ни на что не реагировала. Очнулась только, когда меня окликнула мама,

Женя, ау, очнись, он уже уехал.

Ма, что же мне делать, я боюсь.

Ну, пока ни чего страшного нет. Олег Петрович порядочный молодой человек, и я думаю, что он действительно в тебя влюблён, хотя сейчас это не к стати. Поэтому тебе пока не стоит с ним заводить близких отношений.

Как же тогда быть?

Разговаривай с ним, общайся, но не соглашайся на встречи, когда вы будете с ним одни, понятно?

Постараюсь.

И мы пошли в дом.

Осталось всего два дня, и начнутся занятия в институте, и одновременно у меня начинается новая жизнь, полная неожиданностей и приключений, как я думаю, так как мне необходимо будет многое узнать о жизни моей сестрёнки.

Жили мы с братом вдвоем. Были очень дружны. А в один прекрасный день в дверь постучала незнакомая девушка.

Мы с младшим братом Иваном живем вдвоем в трехкомнатной квартире родителей. У каждого свои «апартаменты» и, естественно, одна комната общая. Ни я, ни Ванька еще не женаты. Конечно, какие-то мимолетные романчики случаются, время от времени, но такого, чтобы влюбиться и жениться, пока еще не было ни у меня, ни у него.

Впрочем, если кто-то из нас и вздумает обзавестись семьей, то есть еще добротный бабушкин дом, оставленный в наследство, опять же, нам с ним.

Сводная сестра — история из жизни

Вероятно, возникнет вопрос: почему бы нам не разъехаться и не жить каждому на своей жилплощади? А все очень просто - мы неразлучны и не представляем своей жизни порознь, даже в статусе женатых.

Когда-то был такой разговор:

Слушай, Петь, думаю, нам нужно потихоньку собирать денюшку! Сделаем пристройку к бабкиному дому… Этажа этак на два с балконом. Веранду увеличим, зимний сад сообразим… - строил Ваня грандиозные планы.
- Зачем это?
- А вот женимся, ну… когда-нибудь, и будем жить там! Ты - в одной половине со своей женой, я - в другой, со своей!
- Ого! Какие далекоидущие планы! А если наши вторые половинки этого не захотят?
- А кто их спрашивать будет?

Нас с Ванькой воспитывали баба Нюся и дед Федор - мамины родители. Когда мне исполнилось пять, а Ивану, соответственно, четыре, наши папа и мама разбежались. Тогда, в детском возрасте, все было непонятно, но позже, повзрослев, мы узнали, что, маман встретила «любовь всей своей жизни». Она быстренько подала на развод, столь же быстро выскочила замуж и уехала с новым благоверным к нему на родину - в далекие теплые страны, оставив бывшему мужу двух маленьких пацанов и своих престарелых родителей.

Перед отъездом матушка клятвенно обещала, что, как только устроится на новом месте, обязательно «заберет своих птенчиков» к себе. Но…

Вскоре у нее родился там один ребенок, затем еще один. Да, позже, когда нам было лет по семнадцать, она звала нас к себе, но мы не захотели не то что уехать на постоянное место жительства, а даже в гости.

Наверное, не могли простить того, что за все годы она ни разу не прислала нам ни копейки, не приехала, когда умер дедушка, да и звонила редко, очень редко.
- Что ж… у нее своя жизнь,- обронила с обидой в голосе бабуля после похорон деда.

Нашего папку и дедушка, и бабушка считали своим сыном. Относились к нему, как к родному. Отец все время мотался на заработки. Точнее, ездил на стройку в какой-то городок в Западной Украине.
Мне было лет десять, когда услышал разговор:

Вася, ты б расписался с ней, что ли! - говорила бабуля о ком-то отцу. - И мальчишкам нашим мать нужна и сводная сестра, и девчонке отец. Чего тянуть-то?
— Да, мы и сами серьезно подумываем об этом. Вот только боюсь, как сыновья воспримут такой поворот в их жизни. А вдруг не уживутся? - отвечал отец.
— А нормально и воспримут. Своей-то матери у них, почитай, нет. Точнее, есть на бумаге, - бабушка горестно вздохнула и добавила: - Впрочем, как и дочери у меня. То ли есть, то ли нет…

А. через месяц после того разговора папа погиб. Пьяный урод за рулем - и не стало у нас отца…

Бабушка тогда пыталась «достучаться» до мамы, но она так и не услышала. Даже не соизволила приехать, когда умерла бабуля. А согласитесь, что двум парнишкам семнадцати-восемнадцати лет сложно, ой как сложно самим похоронить единственного родного человека.

Теперь понятно, почему мы считаем биологической матерью бабу Нюсю? И только. И почему мы с братом - не разлей вода! Жизнь нас сплотила, а не просто кровное родство.

В тот день я вернулся из командировки. Незадолго до этого позвонил Ванька, выдал загадочно:

Петь, у нас тут такие события
- Какие?
- Настоящий бразильский сериал!

В это время разрядился мой мобильный. Когда зарядил его, оказалось, что закончились деньги, а пополнять счет на карточке, купленной спецом для заграницы, и тратить зря деньги не хотелось: «Ладно, через четыре дня буду дома. Все и узнаю!»

Итак. Я подхожу к двери, Иван точно должен быть дома - воскресенье. Принято у нас с ним так: ждать, приготовив праздничный ужин. Звоню. Дверь открывает незнакомая девушка, а из кухни доносится запах какой-то, вероятно, сумасшедше вкусной снеди.

Я немного опешил: «Судя по всему, пока меня не было, Ванька расстался со своей Катькой и завел новую пассию».

Привет! - сказал я незнакомке. «Хм… Она мне кого-то напоминает», - подумал.
- Привет! - улыбнулась гостья.
- А ты кто? - интересуюсь осторожненько так.
- Василиса.
- Прекрасная или Премудрая?
- Думаю, и то и другое! - подыграла она.
- А Ванька, собственно, где?
- В магазин побежал.
- Ясно…- я, не разуваясь, направился в свою комнату.
- Куди по копаному?

Эта фраза резанула по сердцу: так всегда говорил наш покойный отец, когда мы с братишкой перлись обутые в хату.
- В смысле, куда пошел в грязной обуви? Я только тут прибралась!

«Чудесно! Без году неделя в доме, а уже командует! Намучается с такой Ванька!» Только принял душ, как явился брат со своей Катей. М-да… У них что, шведская семья внезапно образовалась?

Ну, уже познакомились?
- Угу, это еще одна твоя девушка?
- Балбес - он засмеялся.
- Пошли за стол.

Ванька разлил вино по бокалам и выдал торжественным тоном:
- Петь, познакомься, это наша сводная сестра - Василиса!
- Что?! - я поперхнулся. - Какая еще сестра? Откуда она взялась? Аферистка какая-то!
- Зачем ты так? - обиженно сказала девушка. - Я могу документы показать. Да и не нужно мне от вас ничего! Просто знала всегда от мамы, что у меня есть сводные братья. Недавно мама умерла, я вот и решила приехать познакомиться.

Она вышла в комнату. Катька укоризненно на меня посмотрела, а брат покрутил около виска пальцем:
- Ну что ты мелешь! Она действительно наша сводная сестра…
- Бразильский сериал просто!

А Василиса через минуту протянула мне пачку фотографий. На снимках наш отец, какая-то молодая женщина и маленькая девочка. В голове сразу всплыл услышанная в детстве фраза из разговора папы и бабушки:
- Вася, ты бы расписался с ней! Чего тянуть-то?

Я подошел к сестре, не зная, что сказать. В это время увидел наше отражение в зеркале. Так вот на кого она похожа! На меня! Ванька-то больше в мать пошел, а я - в батю.
- Ладно, не сердись. Просто неожиданно все это как-то!
- Я понимаю… Знаешь, я, когда приехала, то почти целый день на вокзале проторчала, все боялась явиться и сказать: «Здравствуйте, я ваша сводная сестра!»

Точно - как в бразильском сериале! Потом Васька рассказала нам:

Папа с мамой очень любили друг друга. Мама даже назвала меня в честь папы. Смешно, правда - Василиса Васильевна? - она улыбнулась.- Как говорила мама - я же маленькая совсем была, почти ничего не помню - они пожениться планировали, а потом папа уехал сюда и пропал. Мама очень тосковала по нему, а позже от мужиков из бригады узнала, что он погиб. А у меня после смерти мамы никого нет. Совсем никого!

Мне стало безумно жаль ее. Ведь мы с братом тоже совсем одни на белом свете. Мать-кукушку в ее заграницах я в счет не беру.

Ну что ж, добро пожаловать в нашу семью! А «куди по копаному?» откуда знаешь? Это бабулина фразочка, ну и папа любил ее повторять. Ведь ты сама говоришь, что отца нашего почти не помнишь.

А это любимая мамина фраза! Вечер мы провели весело: и мы, и Катя, и сводная сестра Василиса рассказывали все о себе, ведь не знали ничего друг о друге.

С появлением Васьки в нашем доме многое изменилось. Сами же знаете, какой частенько бывает бардак у холостяков? Мы с Ванькой не были исключением. Сеструха быстро пресекла наши попытки разбрасывать носки по комнатам, не закрывать тюбик от зубной пасты и завтракать «Ми-виной».

Несколько дней мы под руководством Василисы выгребали нашу квартиру, а она бурчала - ну совсем как отец. Мало того, даже интонации его были! Вот что значит - гены!

Следующим этапом стала хата бабули. В доме появился уют, которого не было уже много лет, а запах сдобы по воскресеньям напоминал о тех временах, когда бабушка еще жила с нами.

Слушай, сводная сестра Васька, а чего тебе возвращаться в свой город? Живи здесь. Не хочешь в квартире - вон дом бабкин есть! - предложили мы, когда она сообщила, что отпуск закончился и ей пора ехать обратно. Расставаться с сестрой, не хотелось.
- А работа?
- Найдем, не переживай! В наш офис секретарь нужен!

С тех пор мы и живем втроем. Недавно Ванька сказал:
- Надо будет достраивать не одну часть дома, а две.
- Зачем? - удивилась Васька.
- Ну, вот мы женимся, тебя замуж выдадим, и будем жить все вместе. Прикинь, как классно - три семьи в одном дворе!
- Как в бразильских сериалах? - улыбнулась сводная сестра.
- Точно! - дружно засмеялись мы в ответ.

Сводная сестра — история из жизни

2015, . Все права защищены.

— Слушай, — сказал Костя, мой друг, потягивая янтарный напиток из бутылки, — Твоей сеструхе сколько уже лет то?

— 13 с половиной вроде бы: А что?

— Да не, просто она, как я посмотрю, уже в настоящую девушку превратилась. Ещё год назад была девчонка девчонкой, а сегодня увидел её: Она у тебя настоящая красавица уже.

— Да, это ты прав — вырастет, придётся от неё толпы отгонять, — спокойно ответил я. Но друг продолжал:

— А мне кажется она уже вполне выросшая. За ней ещё не бегают?

— Ну, не замечал пока. Да и сестрёнка моя — домашняя девочка, особо нигде не гуляет.

— Слушай, друг, ты не обижайся, что я так о твоей сестре говорю, но фигурка у неё теперь — зашибись. И грудки уже вполне ничего так отросли. По моему, она уже вполне созрела.

— Да, я с тобой согласен, она уже ничего так сформировалась:

Пару минут мы просто пили пиво и молчали. Но потом друг опять заговорил о моей сестре.

— Слушай, ведь ты её брат, постоянно с ней вместе живёшь и всё такое: А ты её голой видел? — ошарашил меня своим вопросом Костя.

— Эмм: Как бы тебе сказать: Вообще-то видел:

— Недавно?

— Да, на прошлой неделе буквально.

— А при каких обстоятельствах?

— Нууууу: Я подглядываю за ней, когда она моется в ванной, — не понятно зачем совсем смутившись ответил я.

— Оооо! — восхитился мой друг, — И как она без одежды?

— Она очень красивая, — ответил я, надеясь прекратить на этом наш разговор, но Костя никак не успокаивался. Он залпом допил свою бутылку, посмотрел на меня восхищённым горящим взглядом и спросил:

— А: у неё уже есть волосики: на лобке?

— Да, уже есть немного, — опять же честно ответил я. С одной стороны говорить с другом об интимных подробностях собственной сестры было как-то: неправильно, а с другой — эти воспоминания всколыхнули во мне что-то странное, какое-то извращённое возбуждение которое я испытывал, припав к щёлке замочной скважины двери ванной, где ни о чём не подозревая купалась моя юная сестрёнка.

— Ух ты! — взвизгнул Костя, — А как ты думаешь, она уже: дрочит?

— Откуда мне знать?! — окончательно возмутился я, — Что за странные вопросы? Она же не моя девушка, а родная сестра!

— Нет, ну понимаешь: У меня, например, нет сестры: Да и братьев тоже нет, но это не имеет отношения к делу. Просто я не понимаю всех этих братских отношений. Если бы у меня дома было такое чудо как у тебя, я уже давно не выдержал бы и попытался её соблазнить: совратить:

— Вот именно что не понимаешь! — отрезал я, — Сестра — это сестра, она мой ближайший родственник, а инцест — это отвратительно и ужасно, книжки почитай.

— А зачем ты тогда за ней подглядываешь? — с ухмылкой заправского демона-искусителя спросил Костя.

— Нуу: Она же очень красивая! А любование красотой не имеет никакого отношения к инцесту. Я же не собираюсь её: трахать: — ответил я, и предательское воображение тотчас же нарисовало мне картину моей сестры, лежащей с широко разведёнными ножками и мной, потихоньку входящим в её разгорячённое влагалище.

— Хм: Я бы тоже с удовольствием поподглядывал бы за ней: И не только: Как же я тебе завидую! — окончил этим свою речь друг и откупорил ещё одну бутылку, — И всё таки, — опять начал он, — Разве не обидно? Ты жил с ней всю жизнь, смотрел как она росла, наслаждался её красотой, видел как с каждым днём она всё больше и больше из ребёнка превращается в настоящую девушку: А потом придёт кто-то совершенно чужой — и уведёт её к себе, разденет, возбудит и трахнет твою красавицу.

— Ха! Пусть только кто-нибудь попробует её трахнуть! Я ему сразу нос сломаю, если не хуже:

— А почему? Из ревности что ли?

— Да нееет, просто сестру положено защищать.

— Ну так она может сама захотела, она же наверное уже хочет этого:

— Не важно. Первый же, кто захочет поиметь мою сестру, пусть откладывает деньги на пластическую операцию.

— А вот если я, например, захочу заняться с ней сексом, ты мне позволишь?

— Нет конечно! — зло выпалил я.

— А знаешь почему? — всё с той же ухмылкой спросил Костя.

— Ну, почему же? — зло среагировал я.

— Да потому что тебе будет завидно! Да, завидно! Потому что подглядывая ты чётко знаешь, что максимум на что ты способен — насладиться красотой своей сестры. И то — тайком.

— На что же ты намекаешь?

— На то что я могу добиться гораздо большего, чем ты когда либо позволял себе мечтать!

— Ну и что ты хочешь этим сказать?

— Что пора бы тебе прекращать подглядывать и читать глупые книжки о «отвратительном и ужасном» инцесте, а начинать действовать и попробовать свою сестру первым а не страдать потом всю жизнь что какой-то урод лишил её девственности.

— Нет, ты всё-таки не понимаешь наших с ней отношений.

— Ты мне честно скажи, ты на неё дрочил?

— Ну: да, — признался я.

— Вот видишь, значит она тебя всё-таки возбуждает. Ты хочешь потрогать её грудки, потрогать её между ножек?

— Да, хочу конечно: Но всё-таки она мне сестра.

— Нет, не понимаю я всё-таки этих братьев-сестёр, — развёл руками Костя.

— Ну хорошо, допустим: Она же в жизни не захочет!

— А ты пробовал? Нет. Может она спит и видит, ждёт не дождётся когда же ты её наконец трахнешь!

— Ну не думаю как-то:

— А вот давай пойдём к тебе и проверим! Не бойся, я ничего делать не буду, просто хочу ещё раз взглянуть на твою сестричку.

— Ну давай, пошли.

Наши с Наташкой родители как всегда в выходные в последние три месяца, уехали на недавно приобретённый дачный участок — обустраивать его.

Поэтому моя сестра была дома абсолютно одна одинёшенька, когда я со своим другом, крайне решительно настроенные, завалились домой.

Наташка выбежала нам на встречу в своей традиционной летней одежде — свободной розовой кофточке, не доходящей до пупка и коротких трикотажных спортивных шортиках. При чём её уже достаточно неплохого размера округлые и твёрдые как яблочки грудки под кофточкой были свободны от всяческих бюстгальтеров и слегка подпрыгивали при каждом её шаге.

— Ой, какие гости! — обрадовалась сестрёнка, прижимаясь ко мне всем телом и весело чмокая в щёку, — А то мне тут так скучно в одиночестве: К тому же я собиралась пойти в душ, но увидела что ты забыл свои ключи и решила остаться подождать твоего возвращения, но раз ты уже тут — я пошла! — весело прощебетала она, и резво попрыгала по коридору в свою комнату за сменой белья и своим любимым полотенцем. По пути она обернулась и кинула в нашу сторону: — Я мигом, вы не скучайте, я помоюсь и буду вас кормить — меня как-никак мама за хозяйку оставила! — и скрылась в комнате. Мы с другом многозначительно переглянулись, а сестра за это время успела прошмыгнуть в ванную, заперлась там и включила воду.

— Слушай: — начал было друг, но я понял всё и так и сказал:

— Пошли, только быстро и тихо.

Мы скинули кроссовки и тихо, в одних носках приблизились к двери ванной. Я заглянул в замочную скважину первым. Надо отдать должное, расположение ванной было просто идеальным для подглядывания — прямо напротив щёлки. Я увидел, как сестра быстро скинула с себя всю одежду, попробовала рукой воду и залезла в ванну — стала под душ лицом прямо к двери, блаженно закрыла глазки, руками принялась тереть свои длинные каштановые волосы — предоставляя таким образом всё своё свежее, юное, девственное тело моим глазам. Я с трудом оторвался от великолепной картины, и махнул Косте, который с нетерпением занял моё место. Буквально тут же его челюсть просто таки отвисла до пола.

— Ну как тебе? — шёпотом спросил я.

— Слушай, я буквально не знаю что и сказать. Разве что — как ты до сих пор сдерживаешься?? Я бы уже давно не выдержал и: кхм: её. Она чудо!

— Тихо ты! — пригрозил я, — А то наше чудо ещё тебя услышит! И вообще — посмотрел и хватит с тебя, нечего на мою сестру так смотреть, ещё изнасилуешь её, — сказал я и оттолкнул Костю в сторону и припал как и прежде к щёлке.

Моя сестра как раз принялась намыливаться — своими полными пены руками она елозила по всему своему телу и невероятно эротично гладила при этом свои пускай небольшие ещё, но уже абсолютно правильной формы и невероятно красивые грудки.

— Ну, что она там делает? — изнемогал мой друг, — Уже дошла до: доооо: того самого?

— Да, — ответил я, когда сестричка, раздвинув ножки и наклонившись, принялась основательно намыливать у себя между ножек. Её рука долго сновала туда сюда, даже дольше чем надо. Кажется, Наташе это приносило очень приятные ощущения, — Смотри, — сдобрился я, и Костя тут же занял моё место.

— Оооо! — тихо практически простонал друг, — Да она же мастурбирует!

Я быстренько опять отогнал его и принялся смотреть. Сестра всё так же нежно тёрла себя между ножек, при этом на её личике ярко проявилось выражение какого-то уже совершенно неземного блаженства. Ещё через минуту её головка закинулась высоко вверх, ротик широко раскрылся и она скорее всего издала стон, который мы не услышали только благодаря шуму льющейся воды.

В первый раз в жизни увидев оргазм сестры, я отполз под невероятным впечатлением от двери, рядом с которой тут же замер Костя. Выражение абсолютного счастья и наслаждения на лице сестры никак не шло у меня из головы. Очень странно, что раньше сестра ни разу не мастурбировала в ванной и начала именно сегодня.

— Она заканчивает! — прошептал друг, и тут же шум моды прекратился. Мы быстро поднялись на ноги и ретировались в мою комнату, где я немедленно включил какой-то музыкальный клип, которых накачано у меня было огромное количество. Естественно, ни о чём другом кроме как о моей сестре, только что продемонстрировавшей нам всю свою красоту, все свои прелести, мы думать не могли. К тому же она должна была вот-вот выйти из ванной, и мы должны были как-то успокоиться, что бы не выглядеть неестественно.

Буквально через минуту к нам в комнату влетела не понятно от чего больше разгорячённая — от душа или мастурбации — Наташа, в похожей на прежнюю маечке и с огромным махровым полотенцем на голове.

— Ну, надеюсь вы тут без меня не сильно скучали? — задорно проворковала сестрёнка и уселась на диван прямо за нами. Мы дружно развернулись к ней лицами и так же дружно ответили:

— Неееет!

Сестру это развеселило. Она засмеялась, и повалилась на диван, задрыгав ножками в воздухе.

— Ой, у вас это так смешно получилось, — объяснила отсмеявшись моя сестрёнка, — Ну, я пойду принесу чего-нибудь вкусненького, — обнадёжила нас она, и унеслась куда-то по направлению к кухне. Мы с другом облегчённо вздохнули.

— Я думал, у меня сердце разорвётся, когда она вошла, — признался мне мой друг, — Ну, какие твои планы?

— Какие планы? — тупо спросил я.

— Ну как ты собираешься её совращать?

— Ой, ты её видел, она только физически уже развитая, а по уму ещё ребёнок ребёнком:

— Ну, мы видели в ванной какой она ребёнок!

В моём мозгу опять пронеслась картина испытывающей оргазм сестрёнки. Я аж замотал головой, что бы прогнать видение.

— Я думаю, надо её для начала как-то раскрепостить, — глубокомысленно выдал Костя, с видом учителя подняв вверх указательный палец.

— И как ты себе это представляешь?

— Ну может, дадим ей знать, что мы видели её в ванной?

— Ты что, с ума сошёл? Она же нас убьёт за это! Ты просто не знаешь мою сестру. И вообще, что значит «мы видели»?

— Ну как: Если ты её совратишь, ты что же, не позволишь мне, своему лучшему другу, тоже сделать это с ней?

— Что-то не вижу никакой связи: Эх, не надо было давать тебе увидеть её голой:

— Что сделано, то сделано, ты лучше думай, что будет делать теперь.

В этот момент вернулась сестра с огромным подносом всяческих фруктов. Она поставила это всё на стол рядом с нами, а сама, с чувством выполненного долга, завалилась на диван с яблоком.

— И чем вы занимаетесь? — спросила Наташа.

— Да так, клипы смотрим, — ответил я, робко окинув взглядом идеальное тело сестрёнки.

— Хе, не интересно: — ответила она, хрумкая яблоком.

— А что бы ты хотела делать? — спросил её Костя.

— Ну, может, поиграем во что-нибудь? — предложила сестра.

— И где же это ты видела, что бы взрослые шестнадцатилетние мужики играли в игры с маленькой тринадцатилетней девочкой? — бросил я не подумав.

— Ой-ёй-ёй, «шестнадцатилетние мужики»! — принялась издеваться надо мной сестра, — Да и мне уже почти 14!

— Ах ты маленькая негодница! — издевательски произнёс я прыгнув на диван рядом сней, принялся с ней драться, не по настоящему конечно же. Всё что я делал — это не давал ей встать с дивана, а она пыталась своими цепкими пальчиками ущипнуть меня посильней и вскочить. Надо отдать должное, в этой «драке» я абсолютно не задумываясь придавливал её своими лежащими на её грудках руками к дивану. Поняв это, я как бы случайно подвинул ладони так, что бы мои большие пальцы легли точно на её твёрдые сосочки. Я слегка пошевелил пальцами, помассировав таким образом соски сестры, и отпустил её.

Моя сестра тут же села, вся растрёпанная и весёлая и больно ущипнула меня за сосок. В ответ на это я резко протянул свою руку к её соску, но она с визгом прикрыла их ладошками, и тогда я, изменив траекторию полёта своей руки, приземлился ей прямо между ножек и ущипнул через тонкую ткань трусиков и шортиков сестру за половую губку.

Наташа взвизгнула ещё сильнее, пытаясь прикрыть не только свои соски, но и свои половые органы, и обиженно сказала:

— Это нечестно! Это слишком больно! Я тебя же не хватала там:

— Ладно, извини, — сказал я, поймав одобрительный взгляд друга.

— Ну что, больше не будешь издеваться над взрослыми? — спросил я.

— Нет, не буду. Над взрослыми — не буду! — ухмыльнувшись, двусмысленно ответила Наташа.

— Да ладно вам! — вмешался Костя, — Я знаю во что мы будем играть. Давайте играть в карты. Кто выигрывает — выбирает одного из проигравших и по желанию того или спрашивает его вопрос, на который тот должен ответить честно, или даёт ему задание — которое тот обязан выполнить.

— А, знаю эту игру! — весело согласилась сестра, — Мы в неё с девчонками с моего класса играли во время турпохода.

— Ну, тогда тащи карты! — сказал я, и Наташа умчалась на их поиски, — Что ты задумал? — спросил я друга.

— Ну, посмотрим, что получится.

В комнату залетела Наташа, держа в руке старую колоду игральных карт.

Мы все сели на диване — я и Костя на краешке, сестра, сложив ноги по турецки, в глубине между нами — так что образовался как бы треугольник, перетасовала карты и раздала нам.

В первый раз повезло, как не странно, именно Наташе. Она с видом победителя уставилась на меня и спросила:

— Вопрос или приказ?

— Вопрос, — выбрал я.

— Хехе: Крал ли ты когда-нибудь что-нибудь?

— Да, — сознался я.

— Это уже второй вопрос, — обломал я сестру, и она, обидевшись, перетасовала карты и опять раздала нам.

На этот раз повезло мне. Я долго смотрел то на сестру, то на друга, как бы выбирая, кого спросить, и, естественно задал вопрос сестре:

— Правда или приказ?

— Уммм: Приказ! — ответила сестра, с видом, как будто бы ей удалось обмануть меня.

— Встань возле стенки на голову и стой так целую минуту, не смотря ни на что и не шевелясь.

Моей сестрёнке ничего не оставалось делать, как выполнять. Она подошла к стенке, опёрлась на руки и резко перевернулась, облокотив свои пятки о стену. Её лёгкая короткая маечка тут же упала вниз, оголив прекрасные грудки. Но сестра стояла положенные 60 секунд не шевельнувшись, только лицо её налилось красным то ли от стыда, то ли от прихлынувшей к голове крови.

По истечению времени она перевернулась, оправила свою майку и села играть с нами дальше. И на этот раз повезло тоже мне.

Я опять сделал вид, как будто собираюсь спросить Костю, но в последнюю секунду повернулся к Наташе и произнёс:

— Правда или приказ?

— Правда! — ответила наученная горьким опытом на этот раз сестра.

— Ну, держись! Ты: дрочила когда-нибудь? И если да, то когда в последний раз?

Сестра явно растерялась от этого вопроса, но делать было нечего, надо было отвечать, и отвечать правдиво.

— А это два вопроса! — попыталась отговориться она, но я её прервал:

— А вот и нет. Потому что если ответ на первый отрицательный, ты можешь не отвечать на второй, а если положительный — ты можешь ответить только на второй! — завёл я её в тупик своими размышлениями.

— Нууу: Ладно, отвечу: — Наташа потупила глазки, опять же покраснела и ответила, — Сегодня в ванной, — и тут же закрыла пылающее лицо руками и рассмеялась.

— Ну, давай продолжим? — спросил я и раздал карты.

Что характерно, выиграла опять Наташа.

— Ну, правда или приказ? — коварно спросила меня сестра.

— Эм: Приказ.

— Ну тогда: Встань тут, — сестра указала на стул, — Сними штаны и трусы и прокричи «кукареку» три раза!

Ужаснувшись извращённому приказу сестры, я принялся его выполнять. Я встал на стул, и стащил штаны. Мой член стоял как каменный. Я помедлил секунду, и спустил трусы тоже. Глаза сестрёнки буквально округлились при виде моего полностью боеготовного достоинства. Я же, быстро прокукарекав положенные три раза, натянул назад всю одежду, и сел на своё место.

Сестра опять раздала карты, и на этот раз выиграл, наконец, Костя. Он не теряя времени спросил у Наташи требуемый правилами вопрос, и она ответила «Приказ».

— Тогда, слушай мою команду. Я приказываю тебе: Снять маечку. Насовсем.

— Ну, вы и так уже всё видели, — ответила сестра, и стянула с себя маечку. Но тут же перекинув свои пышные и длинные волосы на перёд полностью прикрыла ими свои груди.

На следующем кругу нашей игры, повезло опять Косте. Но он не спросил Наташу. Он спросил меня. И получив в ответ «Правда», спросил:

— Трахал ли ты когда-нибудь девочку, и если да — то кого, если нет — то кого бы хотел?

При этом вопросе моя сестра просто зашлась хохотом.

— Нет, не трахал. Кого бы хотел: Я глубокомысленно посмотрел на не заметившую этого сестру и не решился ответить полностью честно. Вместо этого я сказал, — Наташку, из нашего класса.

Однако услышав своё имя, сестра на секунду встрепенулась, но быстро успокоилась дослушав до конца мой ответ.

— А я вот расскажу Наташке что ты её хочешь! — лукаво заметила сестра.

— А я вот расскажу маме что ты дрочишь в ванной! — парировал я, и, кажется, попал в яблочко.

— Ну ладно, будем держать секреты друг друга в тайне, — заговорчески прошептала сестрёнка.

И на следующий раз выиграл Костя. Он обратился к моей сестре с вопросом.

— Правда!

— А ты, отдавалась ли ты когда-нибудь мальчику, и если да то кому, если нет — то кому бы хотела отдаться?

— Нет. А хотела бы: Саше, — произнесла она моё имя, но тут же добавила с издевательской улыбкой, — Из моего класса.

Мы молча продолжили игру. Выиграл я. Сестра, выбрав «приказ» принялась ждать, что же я ей скажу сделать.

— Я приказываю тебе станцевать перед нами стриптиз, с полным раздеванием.

Что характерно, моя сестра даже не возразила. Она подошла к компу, включила медленную музыку, откинула за спину волосы, оголив таким образом свою грудь, и принялась плавно извиваться в танце. Она отвернулась от нас, и потихоньку, не прекращая танцевать, стянула с себя шортики. Ещё через некоторое время она опять повернулась к нам лицом и очень, очень медленно принялась стаскивать с себя и трусики. Сделав это и оставшись совершенно голой, она немедленно прикрыла свою щёлку ладошкой.

— Всё! — сказала она и раскланялась, принявшись натягивать назад свои трусики. Мы поаплодировали, и сестра залезла на своё место, не одев шортики. Только села на этот раз по японски, стиснув близко коленки.

Наша игра продолжилась. Следующим победителем стал Костя, и получив в ответ «приказ» сказал:

— Засунь руку себе под трусики, засунь палец в себя, вытащи его и оближи!

— Я: боюсь, я же девственница.

— Ну, совсем немножко! — потребовал Костя.

Наташа встала на колени, раздвинув ножки, одной рукой оттянула резинку, а вторую ввела под трусики. Мы увидели как, один палец продвинулся немного дальше и, достигнув входа во влагалище, сестричка чуть-чуть надавила им, вводя его буквально на сантиметр внутрь. Быстро вынула и погрузила в свой ротик.

— Продолжим? — удовлетворённо спросил Костя.

И мы продолжили. Что характерно, он опять победил. И опять спросил меня.

— Приказ, — гордо ответил я.

— Тогда: Тогда-тогда-тогда: Залезь под трусики своей сестры и ровно минуту ласкай её клитор! — выпалил горя глазами Костя.

— Это нечестно! Возмутилась было сестра, но повернулась ко мне, широко развела ножки и, стыдливо отвернувшись вбок, сказала, — На.

Я не мог поверить своему счастью. Я дрожащими руками прикоснулся к трусикам, отвёл их в сторону и положил свой палец на клитор покорно ждущей ласки сестры. Я аккуратно принялся шевелить пальцем. Кажется, прошла всего секунда, а Костя уже провозгласил: «Всё, минута прошла!». В этот момент я был готов его убить.

Продолжать играть мы не стали. Забросив карты, мы принялись по кругу задавать друг другу вопросы.

— Теперь я спрашиваю! — сказала сестра, — Саша, Правда или Приказ?

— Правда.

— Когда ты сказал про Наташу из своего класса: Ты честно имел её ввиду?

— Нет, — честно ответил я.

— Значит, ты соврал, и я могу спросить тебя ещё раз, — невозмутимо сказала моя сестра, — Правда или Приказ?

— Правда.

— Кого ты чаще всего себе представляешь, когда дрочишь? — выпалила сестра.

— Тебя, — честно ответил я, и тут же спросил:

— Правда или Приказ?

— Правда.

— Когда ты сказал про Сашу из своего класса, ты честно имела его в ввиду?

— Значит ты соврала:

— Да, спрашивай меня ещё раз!

— Правда или приказ?

— Приказ!

— Сними трусики и позволь мне: — я уловил молящий взгляд друга, — Мне и Косте поцеловать тебя там.

Наташа послушно и нетерпеливо скинула свою последнюю часть одежды и легла, предоставив себя в полное наше распоряжение.

Первым к её невероятно свежему бутону губами прикоснулся я. Я долго вылизывал её клитор, взасос целовал губки и даже чуть-чуть ввёл в неё свой язык. С большим трудом я оторвался от ароматнейшего интимного местечка моей сестры и позволил Косте проделать то же самое. Наташа расплылась в удовольствии и страстно задышала. Но вот уже и Костя оторвался от моей сестры и тут же спросил её:

— Правда или Приказ?

— Правда, — успокаивая своё дыхание но не меняя позы ответила сестра.

— Хотела бы ты, что бы твой брат лишил тебя девственности?

— ДА! — ответила сестра, и потянулась ко мне. Я обнял её, и поцеловал в сосочек. Она ответила стоном.

Я опустился ниже и принялся языком ласкать её клитор. На этот раз мне уже не требовалось останавливаться. Я хотел доставить ей столько удовольствия, сколько она никогда бы не смогла получить ни от кого другого. Я не помню, как оказался без трусов, я взял руку свой стоящий член и принялся нежно поглаживать им киску сестры. А потом, собравшись с духом, ввёл в неё член. Чуть-чуть обождав, я принялся давить. Член на редкость легко преодолел препятствие, и проскочил на полную длину внутрь. Я вывел его. Крови совсем не показалось — видимо девственная плева у моей сестры была совсем тонкой и маленькой. Увидев, что сестра не испытывает никакой боли, я продолжил. Я вошёл в неё и принялся совершать поступательные движения. Моя сестра обняла меня руками и тонко постанывала при каждом толчке. Ещё немного и я бы кончил внутрь, но меня вовремя остановил возглас заворожено смотрящего на нас Кости:

— Только не кончай в свою сестру!

Я тут же вышел и разразился фонтаном спермы прямо на невероятно прекрасные, ещё не окончательно сформировавшиеся грудки сестры. Сперма покрыла так же её животик и наполнила пупок.

Сестра тяжело дышала, но произнесла всё-таки с улыбкой:

— Ну вот, теперь опять в душ:

Но совершить это ей не дал Костя. Он спросил:

— Хочешь со мной? Ведь ты не испытала ещё оргазма.

— Да, — ответила сестра и вопросительно посмотрела на меня. Я утвердительно кивнул.

Тогда Костя, не теряя времени, подтащил сестру к себе таким образом, что она теперь лежала на самом краю дивана, свесив ноги вниз. Костя слегка приподнял бёдра моей сестры, благо она была очень миниатюрной и лёгкой, стоя вошёл в неё и принялся за своё дело.

Моя сперма медленно стекала с грудей вниз на шейку Наташи и на диван. Буквально через минуту моя сестрёнка забилась в оргазме, Костя опустил её на диван и разрядился своей дозой спермы на её тело. Сестра бессильно лежала, закинув руки и голову, и отходила от бурного оргазма. Когда все мы немного отдышались, я поспешил выпроводить Костю, который и так получил больше чем заслуживал, отнёс сестру в ванную, вымыл её, и занялся с ней сексом ещё раз, прямо там, под душем. Вытер, закутал в полотенце и отнёс в свою комнату. Где мы ещё раз занялись сексом. На этот раз спермы у меня уже не осталось совсем, и я ничуть не запачкал Наташу. Отдышавшись, я опять пальцами возбудил сестру и трахнул её, не выводя член во время моего оргазма, ибо спермы не осталось совсем. До конца дня мы занимались сексом ещё раза три.

А потом, не дождавшись запозднившихся родителей пошли спать, полностью выдохшиеся и уверенные, что в следующие выходные повторится то же самое.

 

Возможно, будет полезно почитать:

• Как извиниться перед подругой, чтобы она обязательно простила? ;
• Спокойной ночи и сладких снов ;
• Новогодний корпоратив в офисе своими силами Как отметить новый год работе ;
• Сценарии праздников для детей ;
• Сценарий праздника «9 Мая — День Победы» в детском саду (старшая группа) ;
• Поздравления с Днем знаний: в стихах, прозе, смс и картинках Слова поздравления на линейке 1 сентября ;
• Мастерим необычный плакат на день святого валентина Стенгазета ко дню влюблённых ;
• Красивые поздравления с 1 сентября в прозе ;